Поединок. Выпуск 15

Тот вздрогнул словно от электрического тока, вылез из-под машины и поднялся, держа в руках фонарик, он вытаращил глаза на прибывшего.

— Полиция, — сказал Нурдин.

— Мои бумаги в порядке, — сразу заявил мужчина.

— Думаю, что в порядке, — сказал Нурдин. Мужчине было лет тридцать. Он был стройный, кареглазый, кудрявый, с выхоленными бакенбардами.

— Ты итальянец? — спросил Нурдин, который не различал никаких иностранных акцентов, кроме финского.

— Нет, швейцарец. Из немецкой Швейцарии. Кантон Граубюнден.

— Ты хорошо говоришь по-шведски.

— Я живу здесь шесть лет. Какое у вас дело?

— Мы хотим связаться с одним твоим товарищем.

— С кем?

— Мы не знаем его имени.

Нурдин присмотрелся к швейцарцу и прибавил:

— Он ниже тебя, но немного толще. У него темные волосы, карие глаза. Довольно длинные волосы. Ему лет тридцать пять.

Мужчина покачал головой.

— У меня нет такого товарища. Я не имею порядочно знакомых.

— Много знакомых, — дружелюбно поправил его Нурдин.

— Да, не имею много знакомых.

— Однако я слыхал, что здесь бывает много людей.

— Приезжают ребята с машинами, если что-то ломается. Чтоб я им починил. — Он немного подумал и пояснил — Я механик. Работаю в мастерской на Рингвеген. Теперь только до обеда. И все немцы и австрийцы знают, что я имею здесь гараж. Поэтому и приезжают, чтоб я им чинил машины даром. Многих из них я совсем не знаю. Их здесь масса в Стокгольме.

— Тот мужчина, с которым мы хотим связаться, носил черный нейлоновый плащ и бежевого цвета костюм, — сказал Нурдин.

— Это ничего мне не говорит. Я такого не припоминаю. Уверяю вас.

— А кто твои коллеги?

— Товарищи? Есть несколько немцев и австрийцев.

— Кто-нибудь из них был здесь сегодня?

— Нет. Они все знают, что я занят. Я день и ночь вожусь вот с нею. — Он показал замасленным пальцем на машину и прибавил: — Хочу закончить до праздников. Чтоб поехать на ней домой, к родителям.

— В Швейцарию?

— Да.

— Это нелегкое дело.

— Нелегкое. Я заплатил за машину только сто крон. Но я ее отремонтирую. Я хороший механик.

— Как тебя зовут?

— Хорст. Хорст Дике.

— А меня Ульф. Ульф Нурдин.

Швейцарец усмехнулся, показав белые крепкие зубы. Он производил впечатление симпатичного, порядочного парня.

— Следовательно, Хорст, ты не знаешь, кого я имею в виду?

Дике покачал головой.

— К сожалению, не знаю.

Нурдин не был очень разочарован. Собственно, они в полиции и не надеялись, что эта поездка что-то даст. Просто заткнули дырку. Если б у них было что-то достоверное, на заявление этой женщины никто бы не обратил внимания. Но ему еще не хотелось уходить, он не испытывал большого желания вновь очутиться в метро, среди толпы невежливых людей в мокрой одежде. Швейцарец явно хотел помочь ему.

— А вам больше ничего неизвестно? Ну о том парне? — спросил он.

Нурдин подумал и наконец сказал:

— Он смеялся. Громко.

Лицо у швейцарца сразу засияло:

— О, кажется, я уже знаю, кого вы ищите. Он смеялся вот как.

Дике раскрыл рот и крикнул как-то резко и пронзительно, подобно бекасу.

Нурдин от неожиданности даже растерялся и только через минуту смог сказать;

— Наверное, он.

— Да, да, — молвил Дике. — Теперь я знаю, кого вам надо. Такого низенького чернявого парня.

Нурдин насторожился.

— Он был здесь раза четыре или пять. А может, и больше. Но имени его я не знаю. Он приезжал сюда с одним испанцем, хотели продать мне запасные части. Приезжал несколько раз. Но я не купил.

— Почему?

— Слишком дешевые. Наверно, краденые.

— А как зовут того испанца?

Дике пожал плечами:

— Не знаю. Пако, Пабло, Пакито. Как-то так.

— Какая у него машина?

— Хорошая. «Вольво амазон». Белая.

— А у того мужчины, что смеялся?

— Этого я не знаю. Он приезжал только с испанцем. Был как будто пьяный. Но он не сидел за рулем.

— Он тоже испанец?

— Не думаю. Наверное, швед. Но не знаю.

— Когда он был здесь в последний раз?

— Три недели назад. А может, две. Я хорошо не помню.

— Испанца ты после этого еще видел? Пако, или как там его?

— Нет. Он, наверное, уехал в Испанию. Ему нужны были деньги, поэтому он и продавал детали. Во всяком случае — так мне говорил.

Нурдину было над чем подумать.

— По-твоему, тот мужчина, который смеялся, был пьяный? А может, он был наркоман?

Швейцарец пожал плечами.

— Не знаю. Я думал, что он пьяный. Хотя, может, и был наркоман. Почему бы и нет? Здесь почти все такие. Если не крадут, то употребляют наркотики. Разве нет?

— И ты совсем не знаешь, как его звали или хотя бы прозвище?

— Не знаю. Но несколько раз в машине была девушка. Наверное, его. Такая высокая, с буйными русыми волосами.

— А ее как зовут?

— Не знаю. Но ее называют… Кажется, Белокурая Малин.

— Откуда ты знаешь?

— Я ее видел раньше. В городе.

— Где в городе?.

— В ресторане на Тегнергатан, недалеко от Свеавёген. Туда ходят иностранцы. Она шведка.

— Белокурая Малин?

— Да.

Нурдину не приходил на ум больше ни один вопрос. Он посмотрел на зеленую машину и сказал:

— Надеюсь, что ты счастливо доберешься домой.

Дике усмехнулся:

— Да, наверное, доберусь.

— А когда назад?

— Никогда.

— Как никогда?

— А так. Швеция — плохая страна. Стокгольм — плохой город. Одно насилие, наркотики, воры, алкоголь.