Поединок. Выпуск 8

— Вы их видели? Сколько их было?

— Кажется... Трое... Или четверо... — прошептал инкассатор.

Трое или четверо. Скорее, четверо. А «или» — потому что четвертый наверняка сразу побежал к запасной машине, вот только куда. Четвертым должен быть «Шофер».

— Лица их вы видели? Я спрашиваю, лица налетчиков вы видели?

— Д-да, — инкассатор еле шевелил губами. — В-ви-дел.

Значит, на этот раз они были без масок; вот только куда же они делись? Вряд ли они рискнут скрываться в лесопарке, слишком много народа кругом. Их наверняка ждала машина.

— Вы видели, куда они скрылись?

Инкассатор кивнул:

— Кажется... к развилке... через лес...

— Куда? Туда? — Ровнин показал налево. — Или в другую сторону? Налево? Или направо?

Молчит. Плохо, если он не ответит.

— Вы слышите? Куда они побежали? Налево?

— Н-нет... — губы инкассатора чуть шевельнулись. — Направо.

Направо. Значит, если у них была запасная машина и она была укрыта в лесу с правой стороны от выезда на развилку, они могли поехать только направо, по Приморскому шоссе. Только направо, в город, и не иначе. Что же, они сами полезли в западню? Впрочем, почему в западню? Может быть, они просто решили раствориться среди загорающих на пляже. Инкассатор как будто отключился. Осматривая панель управления, баранку, сиденье в надежде, что остались хоть какие-то следы, Ровнин попытался прикинуть, сколько прошло времени с момента налета. Примерно десять — двенадцать минут. Если они пробежали через лес к приготовленной заранее машине, от одиннадцати надо отнять минуту, ну, две. Остается девять. Округляем — значит, у них с самого начала было чистых десять минут на то, чтобы оторваться от погони. На машине с обычным мотором это километров двенадцать — пятнадцать. Приличная фора. Да еще его заминка здесь. Они успели уехать, вот только куда? К пляжам? Или к Москве? Треск мотоцикла. В коляске — парень лет тридцати с усиками и бакенбардами, за рулем совсем молодой лейтенант.

— Вот, — старшина кивнул на коляску. — Он мне сообщил.

— Вы видели столкновение? — спросил Ровнин.

— Да, — парень вышел из коляски. — Я сначала услышал удар. А потом вижу, фургон прямо в лоб «рафик» саданул. Хорошо еще, скорость небольшая. Обе машины — в кювет. Я хотел сначала остановиться, ну а потом думаю, там люди все равно есть, они из фургона вылезли, и рванул к посту.

— Четырнадцатый! — заговорили сразу обе рации, у старшины и у лейтенанта. — Четырнадцатый, Волна вызывает! Вы слышите, четырнадцатый? Волна вызывает!

Это СКАМ.

— Волна, я семнадцатый-оперативный, вы меня поняли? — пригнувшись, сказал Ровнин в микрофон старшины. — Я семнадцатый-оперативный, нахожусь на месте аварии, это налет, выясняю обстоятельства налета! Сейчас свяжусь с вами, не уходите с волны, вы поняли меня, Волна?

— Понял вас, семнадцатый-оперативный. Жду.

Ровнин повернулся к водителю такси:

— Вспомните: когда вы выезжали на развилку, вы не видели машины, стоявшей у обочины?

— Машины? — парень задумался.

Если он не сообщник, он должен был что-то увидеть. Хотя они вполне могли поставить эту машину за деревьями.

— Видел, — сказал парень. — Точно, видел машину, справа стояла, на обочине, на Приморском. В кустах.

Парень — сообщник, потому что уж очень все складывается.

— Какая машина?

— Легковушка, «Москвич» или «Жигули», я не разобрал, спешил.

Не разобрал, спешил. Натяжка, потому что любой водитель такси обычно отличает «Жигули» от «Москвича».

— Не помните, какого цвета?

— Кажется, темно-синего. Да, темно-синего.

Наводка? Теперь уже трудно понять, наводка это или нет. И все-таки теперь уже наоборот кажется, что парень этот чист.

— Номер машины не заметили?

Парень прищурился:

— Да я вот все вспоминаю. Даже в будке сидел, вспоминал. Не помню номера.

— Может быть, все-таки вспомните?

— Ч-черт, — парень вжал голову в плечи. Зажмурился. — Что-то такое... Первые две цифры, кажется, сорок один. Четверка и единица.

— Четверка и единица?

— Как будто, но точно не помню.

Четверку и единицу он помнит, а марку машины не разобрал. Ладно, больше из этого парня ничего не выжмешь. И еще: он, скорее всего, все-таки не сообщник. Ровнин снова пригнулся к микрофону старшины:

— Волна, я семнадцатый-оперативный! Как меня слышите?

— Слышу вас хорошо.

— По показаниям свидетелей и потерпевших, на развилке около двадцати — двадцати пяти минут назад совершено ограбление машины, проводившей перевозку в аэропорт. После столкновения трое или четверо налетчиков, похитив сумку с деньгами, скрылись, возможно, на легковой машине «Москвич» или «Жигули» темно-синего цвета, первые цифры номера — сорок один, четверка и единица. Как поняли?

— Все понял отлично. Темно-синяя легковая, машина, первые две цифры — сорок один.

— Правильно. Есть предположение, что машина ушла по Приморскому шоссе в сторону города.

Сейчас он должен на полной скорости ужом, змеей, как угодно, но разыскать эту темно-синюю легковушку, которая оторвалась от него теперь уже примерно на тридцать минут.

— Лейтенант! — крикнул Ровнин, кинувшись на сиденье и отжав сцепление. — Дальше держите связь сами! И держите место, поняли?

— Так точно, понял.