Поединок. Выпуск 8

— Вы — герой, господин Хоанг, — защебетала Франсуаза. — Так смело поступить с вооруженным полицейским. Он же мог вас убить. Меня до сих пор дрожь пронимает.

— Неплохо ты ему врезал, отец, — Виен смотрел на Хоанга с неподдельным восхищением. — Вот уж никогда не подумал бы, что у торговца может быть такой удар.

Лан вдруг подбежала к нему и поцеловала в щеку. В ее взгляде сквозила признательность.

— Спасибо вам, господин Хоанг. Вы... вы... Спасибо.

У Хоанга потеплело на сердце. «Нас здесь двое, — подумал он, — а Уоррел — один. И мы еще поборемся за Виена».

 

— В следующий раз, Стоут, утоляйте свою жажду после деловых разговоров, — раздраженно произнес Уоррел, безошибочно определив по глазам своего подчиненного, что тот уже успел побывать в баре.

— О! Даже десять стаканов виски не помешают мне сохранить ясность мысли, — развязно отозвался Стоут. — Здесь тропики, мистер Уоррел. А в тропиках постоянно хочется пить. Виски с содовой — тропический напиток. Он помогает нам выжить в этом микробообильном климате.

Уоррел решил больше не связываться со Стоутом по поводу его постоянного пьянства. Сегодня утром пришла телеграмма от Митчелла. Новый помощник для Уоррела подготовлен и прилетает на этой неделе. Стоут может быть откомандирован в любое время по усмотрению полковника.

— Не нужно мне рассказывать, что такое тропики. Вам удалось узнать что-нибудь о Фам Тху?

— Есть кое-какие сведения, — самодовольно сообщил Стоут, — и притом весьма любопытные.

— Интересно было бы узнать, — Уоррел скрестил на груди руки и изобразил на лице заинтересованность, давая понять Стоуту, что не очень надеется услышать от него сенсационную информацию.

— В течение двух последних лет она значилась в картотеке майора Туана в качестве его агента под номером К-23.

— Недурно, Стоут, — оживился Уоррел. — Когда вы хотите, вы можете создать о себе неплохое впечатление. Жаль, что такое желание появляется у вас крайне редко.

Стоут артистически раскланялся.

— Перестаньте паясничать, — недовольно поморщился Уоррел и. помассировал шею у затылка: видимо, ночью он застудил это место под струей холодного воздуха из кондиционера и теперь с трудом мог поворачивать головой. — Так, так. Значит, Фам Тху была двойным агентом...

— Судя по тому, что Рекс не в руках Туана, она работала на майора лишь по совместительству, — сквозь зевоту заметил Стоут, — а основную зарплату получала у чарли[14].

— Вьетконговцы сделали неплохую «крышу» своему агенту, — сказал Уоррел. — А какую роль она играла у Туана?

— Ту же, что и у вьетконговцев. Хозяйка явочной квартиры. В ее особняке Туан встречался со своими осведомителями.

— Прекрасно! — захохотал Уоррел. — Прекрасно! И этот идиот пытался уверить меня, что Рекс окажется в его руках в ближайшее время. Значит, теперь Рекс наверняка перешел на запасную явку.

— Есть еще один пикантный момент в биографии Фам Тху, — сказал Стоут.

— То, что она мать Виена? Знаю.

— Когда же вы успели? — разочарованно спросил Стоут, рассчитывавший поразить шефа своей новостью.

— Я вам больше скажу, Стоут. Вчера я познакомился с его отцом.

— Но вы же говорили, что у него нет отца.

— Виен и сам ничего не знал о нем. Они встретились совсем недавно на могиле Фам Тху. И кто, вы думаете, оказался его отцом? Хоанг. Тот самый Хоанг, который приехал из Хюэ для восстановления связи с Рексом. Вчера я сидел с ним за одним столом у очаровательной, в прошлом разумеется, Франсуазы Бинь. Джейк настолько точно дал приметы Хоанга, что я моментально узнал его. Ну! Что вы на это скажете?

— Фюить, — присвистнул Стоут. — Недурно.

Он зевнул и спросил:

— А вы не боитесь, что папаша попытается переманить сынка на свою сторону?

На этот раз самодовольная ухмылка появилась на лице Уоррела:

— Исключено. Я пять лет занимался Виеном. И то, что я ему внушил, не вытравить никакой силой. Если кто-то становится моим человеком, то это навсегда.

Уоррел не рисовался — он искренне в это верил. То, что он начал в Штатах опекать Виена, было чистой случайностью. На месте Виена с таким же успехом мог оказаться кто-то другой. Уоррел никогда не был филантропом. Но он учился у Лэнсдейла, а это кое-что значило.