Поехавшие

- Отец купил дом, чтобы отдыхать от гламурной жизни Москвы. Мы, знаешь ли, достаточно обособленно сосуществуем, - отозвался Марк, сворачивая прямо к въездным башенкам из красного кирпича рядом с церковью, кивая на каменное здание.

- Церковь Иоанна Предчети*. В основе здания храм типа «восьмерик на четверике» с одной апсидой, трапезной и колокольней в два яруса со шпилем, обстроен приделами и дорическими портиками с фронтоном. Алтарь с венцом полуколонн и композиция портика с высокой центральной аркой, - пояснил, заметив живой интерес девушки к золотому шару на цоколе.

Покосившись на парня, девушка тяжело вздохнула.

- Я ничерта не поняла, - проворчала, услышав в ответ тихий смех Тасманова, и недовольно насупилась.

- Моя мама тоже не понимает, - с неожиданной теплотой в голосе проговорил Марк, весело посмотрев на нее в зеркале заднего вида, заметив мелькнувшее на лице изумление. – Вместе больше двадцати лет, а все еще путает барокко и ренессанс, хотя стили совершенно противоположны. Но вряд ли от этого отец любит ее меньше.

- Тоже в этом разницы не вижу, - заворчала, сползая по спинке кресла, недовольно хмурясь. Не хотелось выглядеть глупо ни только в глазах самого Марка, но прежде всего себя самой. Для Насти Канарейкиной было не страшно дружить с цифрами в школе или писать грамотно на русском языке, но вот художественное восприятие у нее отсутствовало напрочь. Впрочем, не только у нее. Отец тоже мало что понимал в этом, вечно ворча в галереях на всяких благотворительных вечеринках, что мазня она и в Африке мазня. В оперу да театр ходил исключительно с подачи жены, так что рядом с утонченным Ярославом Тасмановым вообще смотрелся странно в роли защитника исторических культурных памятников.

Хотя если так посудить, тетя Раиса тоже засыпала на втором акте симфонического оркестра. Может есть логика в словах Марка.

Когда смысл его слов дошел до сознания, девушка подорвалась, вскрикнув громко:

- Любит?! Погоди, ты мне сейчас в любви признался?!

Мимо в окне мелькнули несколько коттеджей вдалеке, а также виделась огромная усадьба Загряжских-Гончаровых за высоким забором, составляющая вместе с храмом единый ансабль. Позади был выход на речку. Давно поросший деревьями и сорняками, но сейчас Настю волновали не местные красоты. Забравшиеся в голову мысли, точно рой маленьких бешеных жуков разбежались по черепной коробке, выгрызая в мозгу себе пространство для последующего переселения и поднятия бунта. Собственные тараканы столкнулись с новыми жильцами, пока, активно сопротивляясь новосельцам.

Любит? Или вновь шутит? А может оговорился?

Бой в подсознании шел не на жизнь – насмерть. Сама Канарейкина шумно втянула носом воздух, глядя прямо на парня и ожидая ответа. Но Тасманов только тяжело вздохнул, сворачивая на одной из улиц небольшого села, проезжая мимо пары небольших продуктовых магазинчиков куда-то вглубь села. Туда, где располагался густой перелесок, видневшийся вдали.

- Знаешь, для умной девочки, ты порой невероятно глупа, - чуть раздраженно отозвался, не отрывая взора от дороги.

- И как я это должна понимать? – нахмурилась Настя, ощущая поднимающуюся из недр злость, которую генерировала собственное сознание. – Ты прямо можешь ответить?

- Я устал, Принцесса, повторять одно и тоже двадцать раз. Хочешь что-то узнать? Задай четкий вопрос. Получишь ответ без шуток, издевок и полуправды. Я лгать не умею, должна быть в курсе, - равнодушно бросил, вновь эмоционально закрываясь от нее в своей раковине.

Зашипела яростно, отворачиваясь и устраиваясь удобнее, складывая на груди руки. С ним было совершенно невозможно. Каждый ответ – не прямой, ускользание от темы, путем завуалированной правды. Любит? Или не любит? Или может относится хорошо, но настолько, чтобы испытывать эмоции глубже? От всех переживаний шла кругом голова. Насте очень бы хотелось задать прямо вопрос, но она его панически боялась. Спросить, глядя в глаза: «Ты любишь меня?», словно самой признаваться первой в чувствах. Хотя разве она этого раньше не делала?

«Спроси у него прямо. То, что ответить, решит твою дилемму. Он ведь никогда не врет», - сто раз прокрутила эти слова отца Марка в голове, но никак не решалась произнести вслух заветный вопрос, отворачиваясь к боковому окну, разглядывая местный пейзаж за немного пыльным стеклом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мимо проехал небольшой минивен, а редкие удивленные жители с интересом провожали дорогую БМВ. Редко, кто нарушал их покой столь явно отличной от обычной машины среднего класса автомобилем. Впрочем, заметив направление, тут же отставали. Для них Тасмановы – почти свои. Не звезды, строящие дворцы, а вполне доброжелательные соседи, живущие на окраине, неподалеку от заброшенной усадьбы Чернышевых, за высоким каменным забором в современном двухэтажном коттедже под охранной.