Поэмы. Драмы

Веснов

Нет, Ваня, нет! с меня довольно:

Здесь доле не останусь я.

Лидия

Ах, понимаю вас, и мне смотреть так больно.

Веснов

Растерзана душа моя:

Как! он ли, кто умом и пламенным и смелым,
Избытком чувств, избытком сил
Меня потряс, мне душу поразил?
Его ль своим летам незрелым
Избрал я в образец?
Я на него ль взирал, исполнен удивленья,
И думал: «Наконец
Тебя нашел я, доблестный боец,
Исшедший с честью из сраженья
С огромной ратницей-судьбой!»
Воскресли для меня в его лице те мужи,
Прелестной греческой священной старины
Могущие и дивные сыны,
На коих среди битв и рока и оружий
Взирали юноши и вместе с жизнью кровь
За их высокую любовь
Из ста смертельных ран с улыбкой изливали.
Отныне ж для меня великих имена —
Пустые буквы лишь на суетной скрижали:
Очнулся я от сладостного сна;
Пал идол мой и все, с ним все кумиры пали!
Когда еще, как радостный маяк,
Он освещал моей грядущей жизни мрак, —
Блажен его любовью,
Своею лучшей и чистейшей кровью
Я за его любовь бы заплатил:
Безумец, за него, и дерзостный и гордый,
Я мир неизмеримых сил
Предполагал в неколебимо твердой
Его душе, достойной всяких жертв...
Вдруг ослеплен затменьем дикой страсти,
Он для меня, он для всего стал мертв.
Но даже и тогда все оной темной власти
Хотел я приписать, которая мужей,
Над чернью вознесенных,
Колеблет во сто крат сильней,
Чем стадо смирное обыкновенных,
К порывам пламенным не созданных людей.
Теперь же — высказать устам моим не в силу —
Теперь же всех надежд, всех снов моих могилу
Я вижу: горе мне! — мой полубог злодей!

Лидия

Нет, не его вини в ужасном превращеньи,

Одну меня; так, я всему виной!
Ко мне он бросился с пылающей душой,
А я, холодная! он был осмеян мной!
И вот враждует всем в злосчастном заблужденьи
За преступление одной.
Но докажи ему, что дружба есть святая,
Что бескорыстная любовь
Не призрак, не мечта — и узришь: будет вновь,
Чем был он для тебя; и, землю освещая,
Вы вместе, две прекрасные звезды,
Взойдете выше горя и беды,
Взнесетесь выше всех искусов и прельщений,
И человечества восторга полный гений
В нем Кастора и Поллукса в тебе
Благословит. Тогда — так! вашей я судьбе
Возрадуюсь тогда и примирюсь с собою:
Быть может, свой обман тогда прощу себе.

Веснов

О Лидия! что ты творишь со мною?

Как надо мною ты, волшебница, сильна!

Входят Ижорский и Шишимора и останавливаются в дверях, не замечаемые Бесковым и Лидиею.

У ног твоих клянусь:

(бросается на колени)

тебе посвящена

Отныне жизнь моя; твоим орудьем буду:
Тебе последую во всем, повсюду...

Ижорский

(выступая вперед)

Наш Грандисон каков!

Что это значит, господин Веснов?
Что это, госпожа Веснова, —
Или как вас прикажете назвать?

Веснов

(вскочив)

Ижорский, вас прошу — ни слова!

Ижорский

Не вы ль меня заставите молчать?

Уж это чересчур забавно!
И на сей раз
Ослушаться осмелюсь вас...
Да! жизнь свою ты начинаешь славно,
Ты, на груди моей согретая змея!
Но к сердцу своему тебя приблизил я,
А ты — ведь человек, и было б очень чудно,
Когда бы на досуге, в тишине
Ты не придумал, как расторгнуть сердце мне!

Веснов

Пред вами оправдаться мне не трудно.

Ижорский

О, верю! что же трудно для тебя?

Ты мальчик хоть куда красноречивый;
Но не оправдывай себя:
Не так ли? я Dandin рогатый и счастливый!
За вкус свой похвалить позвольте вас, княжна,
За состраданье к малолетным; впрочем,
Над вашей хитростью немного похохочем:
Уж слишком романтически она
Придумана, уж слишком мудрена!
Ее и в глупой не допустят сказке.
Бежать от жениха к любовнику — и в маске,
В чехмене казачка... положим, но опять
Явиться для чего, и это как понять?

Веснов

Ижорский, на меня вы желчь свою излейте:

От вас я все решился перенесть.
Но если дорога вам честь,
Княжну вы оскорблять не смейте!

Ижорский

Мне, мне грозишь, обманщик подлый, ты?

Нет, ярости своей не удержу я доле!
Рука ли у меня отпала? я ль в неволе?
Или, объятый мраком слепоты,
Я к сердцу твоему не обрету дороги?
Знай: льва ты уязвил среди его берлоги:
Умри!

(Бросается с кинжалом на Веснова.)

Лидия

Веснов! Ижорский!

(Хочет защитить собою Веснова.)

Шишимора

(удерживает ее)

Стой!

Судьбы не отвратишь: година роковая!

Ижорский закалывает Веснова.

Веснов

Все кончено: я расстаюсь с тобой!

Сказать могу же ныне, умирая:
Тебя любил я чистою душой.
Ты от меня желала тяжкой жертвы.
Но жертву я принес: таил свою любовь.
Служил твоей любви к другому... Стынет кровь;
Темно... вас примирю ль по крайней мере мертвый?
Ижорский, да! тебя я предпочел себе;
Хотел, — но не угодно то судьбе...
Язык отяжелел; какая тьма густая!
Спасайся...

(Умирает.)

Лидия лишается чувств.

Ижорский

Что сказал он, демон? издыхая,

Он что сказал? «Тебя я предпочел себе»?
Что это? что?

Шишимора

Вот время ты нашел

Расспрашивать! не торопись: узнаешь!
Но буде ты теперь попасться не желаешь,
Хорош его последний был совет:
Людей еще покуда нет,
Спасайся! — Ведал я, что будет твой припадок
Не слаб, и вот к крыльцу велел подвесть лошадок
На всякий случай... Что стоишь ты? смотришь что?
Да, точно так! ее возьмем с собою:
Не скоро вас увидит кто,
Обоих вас плащом своим прикрою.

(Выносит Лидию и насильно выводит Ижорского.)