Поэт и проза: книга о Пастернаке

Пастернак — поэт, который стремился максимально гармонизировать окружающий его мир. Вот почему способ представления пространства у Пастернака предельно приближен к естественному: в нем не обострены, а, наоборот, размыты противопоставления верха и низа (и соответственно высокого и низкого, земногои небесного), внутреннего и внешнего. Пространство Пастернака «сквозное», насквозь проницаемое, и оно постепенно все более раскрывается читателю очень необычным для обыденного восприятия образом. Как написал сам поэт в своей последней книге стихов, оно распахнуто все вглубь, все настежь. Причем у зрелого Пастернака время получает пространственную интерпретацию: Так, распахнувшись в глубине Сквозным пролетом, Предстало будущее мне За поворотом. <…> Оно раскинулось, как бор, Дорогой настежь (варианты к книге «Когда разгуляется»). То же ощущение «будущего» прочитывается и в эпилоге романа «Доктор Живаго», причем сознание проникновения времени в открытое пространство настоящего присваивается прежде всего книге стихов Юрия Живаго[109]: «Состарившимся друзьям у окна казалось, что эта свобода души пришла, что именно в этот вечер будущее расположилось ощутимо внизу на улицах, что сами они вступили в это будущее и отныне в нем находятся. <…> И книжка в их руках как бы знала все это и давала их чувствам поддержку и подтверждение» [3,510].

Опишем последовательно, как основные пространственные оппозиции связаны с некоторыми другими сущностями мира поэта и как их нейтрализация умеряет более глубинные противоречия.

А. НИЗ — ВЕРХ / ЗЕМЛЯ — НЕБО: ЖЕНСКОЕ — МУЖСКОЕ

Архетипически «небо» закреплено обычно не за женским, а мужским началом мира, женское же начало — это поливаемая дождем «земля». Как оказывается, у Пастернака эти начала в каком-то смысле перевернуты, или, точнее, их взаимное отражение друг в друге благодаря водной поверхности приводит к нейтрализации оппозиций женского/мужского, верха/низа.

Позиция мужского лирического «Я» чаще всего на земле или на воде, где расположены «корни» растительного мира, что связано у поэта с особым осмыслением своей фамилии Пастернак (‘трава, растение’)[110]. Причем лирический герой у Пастернака часто растворен в природном пространстве и почти слит с ним: «Доктор лег на шелковисто шуршавшую листву, положив подложенную под голову руку на мох, подушкой облегавший бугристые корни дерева. Он мгновенно задремал. Пестрота солнечных пятен, усыпившая его, клетчатым узором покрыла его вытянувшееся на земле тело и сделала его необнаружимым, неотличимым в калейдоскопе лучей и листьев, точно он надел шапку-невидимку» [3, 341].

Лирическая героиня женского рода образно соединена в мире Пастернака с «облаками» и «тучами», несущими в себе плодородный дождь, и само уже расположение ее на «небе» вплотную приближает женскую «фигуру» к Творцу. В романе «ДЖ» это соединение получает наименование «водяного знака женщины и ее образа» [3, 150], а затем получает буквальную трактовку в виде появляющегося перед Живаго в лесу «во мною раз увеличенного призрака одной удивительной боготворимой головы»: И голова плакала, а усилившийся дождь целовал и поливал ее [3, 363].

И разделе 2.1.2.4, обратившись к раннему творчеству Пастернака, мы рассмотрели параллельно с «СМЖ» тексты, оставшиеся за основным корпусом стихотворений, — «Драматические отрывки» и «Скрипку Паганини». Это сравнение позволило нам, во-первых, визуально представить постоянное для текстов поэта соположение мужского и женского начал как соприкосновение «грудь с грудью», «душа с душой» между небом и землей (причем руки и крылья при этом оказываются взаимозаменимыми), и, во-вторых, обнаружить «сердцевину художественного мира Пастернака», соединяющую воедино образ Девы и Георгия и ведущую к «Сказке» «ДЖ».

В самой же «Сказке», находящейся в центре «Стихотворений Юрия Живаго», на фоне общей иконической параллелизации

      Выси. Облака.
Воды. Броды. Реки

—

возникает стиховая и рифменная параллелизация «синева нежна» — «княжна»

Светел свод полдневный,
         Синева нежна.
     Кто она? Царевна?
   Дочь земли? Княжна?

И следующее четверостишие — Но сердца их бьются. То она, то он Силятся очнуться И впадают в сон — снова замыкается строфой, которая выстраивает параллель «выси, облака» / «воды».