Поэт, или Охота на призрака

Как бы то ни было, я не обнаружил в деле ничего особенного, и теперь мне оставалось лишь признать тот страшный факт, что Шон сам лишил себя жизни. Явившись сюда, я лелеял тайную надежду отыскать что-нибудь необычное, что могло бы послужить зацепкой. Теперь, увы, эта надежда исчезла.

Вернулся хозяин кабинета. Когда я встал и положил дело на стол к Гролону, он глянул на меня с любопытством. Открыл коричневый бумажный пакет, достал завернутый в салфетку сэндвич с яичным салатом. И поинтересовался:

– С тобой все в порядке?

– Да.

– Хочешь, поделюсь с тобой сэндвичем?

– Нет.

– Что ты сейчас чувствуешь?

Услышав эти слова, я невольно улыбнулся: сколько раз за свою журналистскую карьеру я сам произносил подобную фразу. Должно быть, моя улыбка озадачила Гролона, и он нахмурился.

– Видишь это? – Я указал на шрам, пересекающий мою щеку. – Его я заработал, когда задал именно такой вопрос.

– Извини. Мне правда очень жаль…

– Ничего. Все нормально.

Глава 5

После того как я ознакомился с делом Шона, мне захотелось узнать подробности следствия по факту гибели Терезы Лофтон. Коль скоро я собирался писать о том, как и почему мой брат решился на такой поступок, то должен был знать все, что знал он. Я должен был понять, к чему в конце концов пришел Шон. Между тем находящиеся в производстве дела об убийствах хранились под замком, и Гролон, обратись я с этим к нему, скорее всего, решил бы, что, добывая для меня досье Лофтон, он рискует большим, чем сможет приобрести.

Проверив на всякий случай рабочую комнату отдела ППЛ и убедившись, что по случаю обеда она пуста, я первым делом отправился в закусочную Пакерда в надежде найти там Векслера. Закусочная эта была излюбленным заведением денверских копов, которые регулярно собирались здесь, чтобы перекусить и пропустить глоток-другой. Как я и рассчитывал, Векслер оказался на месте: я увидел его в одной из кабинок в самой глубине. Главная проблема, однако, заключалась в том, что он был не один – напротив него за столом сидел Сент-Луис. Меня они не заметили, и некоторое время я раздумывал, не стоит ли мне потихоньку убраться отсюда и подловить Векслера попозже, когда представится возможность побеседовать с глазу на глаз. Пока я колебался, Векслер поднял голову, обвел зал взглядом и заметил меня. Я решил подойти. Судя по пустым тарелкам, на которых засыхали мазки кетчупа, копы только что кончили обедать. На столе перед Векслером стоял бокал с чем-то напоминающим «Джим Бим» со льдом.

– О, какие люди! – добродушно приветствовал меня Векслер, и я втиснулся в кабинку рядом с Сент-Луисом. Я специально пристроился напротив Векслера: мне хотелось видеть его лицо.

– В чем дело? – Сент-Луис явно не слишком мне обрадовался.

– Пресса, – отрезал я. – Как дела, парни?

– Не отвечай ему, – быстро сказал Сент-Луис Векслеру. – Он опять хочет выведать нечто такое, чего не может узнать законным путем.

– Безусловно, – заметил я. – Какие новости?

– Ничего нового, Джек, – откликнулся Векслер. – Кстати, Большой Пес верно говорит? Тебе и в самом деле нужно нечто такое, чего ты не можешь достать без нашей помощи?

Это все были па хорошо известного мне танца. Дружеская пикировка, предназначенная для того, чтобы с помощью хитрости и легких намеков добраться до сути интересующей тебя проблемы, не задав ни одного прямого вопроса и не получив ни одного прямого ответа. Векслер употребил прозвище своего напарника, а это лишний раз свидетельствовало, что игра началась. Я исполнял эти танцы уже не раз и не два и достиг высокого уровня совершенства, когда любое движение отточено и рассчитано заранее. Все вместе здорово смахивало на распасовку между тремя баскетболистами во время тренировки: не отрывай глаз от мяча и следи за двумя другими игроками одновременно. Лично я всегда был искусным пасующим, в то время как Шон воплощал силу и напор. Я был прирожденным баскетболистом, а Шон вечно лез напролом, как нападающий в регби.

– Не совсем так, парни, – ответил я. – Большой Пес прав в одном: я снова при исполнении.

– Вот это да! – насмешливо протянул Сент-Луис. – Нам встать по стойке смирно?

– Так что там с делом Терезы Лофтон? – спросил я у Векслера, не обращая на него внимания.

– Скажи-ка, Джек, ты спрашиваешь об этом как репортер? – уточнил Векслер.

– Я ничего не спрашиваю, а просто дружески беседую с вами. Что касается твоего вопроса, то да – как репортер.

– Тогда без комментариев.

– Я так понимаю, что дело застопорилось?

– Я же сказал: без комментариев.

– Послушай, Векс, мне бы только взглянуть разок, что вы там накопали. Этому делу уже почти три месяца. Вскоре оно попадет в шкаф с висяками, если уже не попало, и ты понимаешь это гораздо лучше меня. Я хочу просто взглянуть на материалы дела. Мне важно знать, что в нем могло быть такого, что ранило Шона настолько глубоко.