Поэтесса

Вот бывает так – поговоришь с человеком, и отчего-то хочется перейти с цензурного языка на общепринятый. И еще почему-то мне захотелось помыть руки.

Может, потому, что когда я общаюсь с русскими антисемитами, мне обидно и стыдно не за евреев, а за русских.

Не то чтобы я был «против» национализма. Я просто не могу понять тех, кто «за». Нелюбить людей нациями, по-моему, так же глупо, как нелюбить людей подъездами…

…Видя мое выражение лица, Лариса спросила:

– Что-то неприятное? – и мне пришлось подумать, перед тем как ответить ей:

– Понимаешь, Лариса, чтобы победить сильного, нужно стать сильнее его. Чтобы выиграть спор у умного – нужно стать умнее, чем тот, с кем споришь.

А вот против быдла порядочные, интеллигентные, культурные люди бессильны.

– Почему?

– Потому, что культурный человек не может стать быдлее быдла.

– Да не расстраивайся ты.

– Я и не расстраиваюсь.

Потому что среди некоторых людей хорошим человеком быть не сложно.

Среди негодяев годяем быть легко…

…Возможно, мне пришлось бы сказать еще что-то на эту неприятную мне тему, но тут позвонил мой друг, художник Гриша Керчин, и теперь трубку взяла Лариса:

– Привет, Григорий…

– Здравствуй, Лариса. Во сколько у вас мероприятие с… – он назвал фамилию нашего вечернего гостя.

– В шесть часов, Гриша. Приходи обязательно.

– Приду. А классик точно придет?

– Обещал. Ты что, сомневаешься?

– Нет. Но я слышал, что его так започитали, что от него ничего не осталось.

– Вот и посмотрим.

– А Петр где? – спросил Григорий.

Я в это время гладил колени Ларисы, сидевшей на краю стола.

Лариса и раньше иногда присаживалась на край стола в своем кабинете, но раньше она одергивала юбку.

Теперь она перестала это делать.

– Гриша, Петр подойти не может.

Он занят со своей любовницей.

– Да… А кто у него сейчас любовница?

– Как – кто? Я, конечно.

Слушая их разговор, я начал смеяться:

– Лариска, если не замолчишь, я тебя изнасилую, – и тут Ларисин голос стал серьезным:

– Тогда я не замолчу точно.

Мы с Ларисой еще поболтали бы и не только.

Перед обедом.

Но, похоже, обедать нам была не судьба, до самого ужина.

Дело в том, что клуб, как, скажем, банк или фонд, политическая партия или госкорпорация, организуется не только для тех, кто его организует. Организация клуба постепенно перетекает во взаимоотношения с самыми разными людьми. И многое начинает зависеть не только от организаторов, но и от людей, которые считают организацию нужной себе.

И в этих условиях ждать единственно плохого не только безнравственно, но и просто глупо…

11

…Вышло так, что после дамы с патриотизмом к нам зашла женщина со своей внучкой.

Они обе были такими милыми, что я улыбнулся.

Женщина улыбнулась в ответ и спросила:

– Что вы улыбаетесь?

Может, мы зашли не туда?

– Если вы пришли туда, где улыбаются, – ответил я, – значит, вы пришли правильно.