Читаем Поэтессы Серебряного века (сборник) полностью

Ясна задумчивая даль…

Какая ширь, простор, свобода —

Какая нежная печаль!

На красный ствол сосны нарядной,

Как стрелы, падают лучи,

Они уже не горячи

Порою осени прохладной.

Пустеет. Ночью огоньки

Уж друг от друга далеки;

И окна ставнями забиты

И – как глаза во сне – закрыты!

Белая ночь

Эта ночь не похожа на ночь:

Это – день, утомленный без сна.

В бледно-розовом небе встает

Только призрак луны – не луна.

И скользит мимо полной луны

Облаков голубая гряда…

Так скользят мимолетные сны,

Исчезая вдали без следа.

Тишина… Тишина… Тишина…

Самый воздух загадочно-нем,

И как будто бы тихо дрожат

В нем слова позабытых поэм.

Закат

Как дивно рдеют небеса,

Закатной роскошью блистая,

И пышный пурпур – золотая

Перерезает полоса.

Но над зарей – совсем высоко —

Уж нет ни света, ни теней;

Там ночь темнее и темней —

Там странно, холодно, жестоко.


Еще сияет красота,

Еще глаза блестят порою

И смех невольною игрою

Румянит яркие уста.

Но там – в душе – совсем глубоко,

Где недоступно для людей —

Там всё темнее и темней,

Там странно, холодно, жестоко.

Людмила Вилькина

«Люблю я не любовь – люблю влюбленность»

Ты в жизнь мою нечаянно проник

Ты в жизнь мою нечаянно проник.

Тебя мое доверье осветило.

Но слабого величие смутило,

И ты бежишь, как от горы родник.


Не возвращайся, больше не узнаю.

Твои черты – они подобны всем.

Лишь только раз доступен нам Эдем,

И нет путей к утраченному раю…

Твои слова для сердца тишина.

Ты здесь, иль далеко – я одна.

Мой сад

Не выйдет тот, кто раз попал в мой сад.

Меж гротов, спящих вод, аллей, беседок —

Везде цветы, но аромат их едок,

И неспокоен сон цветущих гряд.


Подобный страстной мысли – сад глубок.

Среди прогалин блещут клумбы лилий.

А там, где ветви солнце заслонили,

Болотных роз сплетается венок.


Из города ведет в мой темный сад

Воздушный мост, над пропастью висящий,

На дне ее бежит поток шумящий.

Чернеют камни, как чудовищ ряд.


Неверен путь ко мне в мой сад манящий,

Но от меня дороги нет назад.

Слова

Безмолвное отрадно мне признанье

Храню его. Я говорю без слов:

Люблю любовь, как робкий вздох цветов,

Как звезд вечерних бледное мерцанье.


О, полюби и ты мое молчанье!

Слова мертвы и тяжелей оков.

Слова – души обманчивый покров,

В словах – любви с угрозой сочетанье.


Покуда ты любовь свою таил,

Я верила – ей нет предела в мире.

Она была светилом меж светил,

Далеким сном, пылающим в эфире.


Но ты нашел пределы и слова.

Зажегся день. Звезда любви – мертва.

И в этом вся моя вина

И в этом вся моя вина,

Что каждый взгляд твой понимаю,

И в этом вся моя вина,

Что боль как радость принимаю.

Он так далек, прощальный вечер,

Но я той памяти верна —

Тебя люблю я бесконечно,

И в этом вся моя вина.

И в этом вся моя печаль,

Что без тебя мне одиноко,

И в этом вся моя печаль,

Что жду тебя не зная срока,

Я за тобой пойду стократно,

Сквозь все года, сквозь все невзгоды…

Тебя люблю я безоглядно,

И в этом вся моя беда!

Сонет английского типа № 213 товарищу

Я верила, что в мертвенной долине

У нас с тобой мечты всегда одне,

Что близких целей, отдыха на дне

Равно страшимся, верные святыне.


Товарищ мой… Врагом ты стал отныне.

Жила слепой в бездонной глубине.

Ты – сновиденьем был в солгавшем сне,

Я – призрак создала в своей гордыне.


Но ты расторг сплоченный мною круг.

Отдай слова, которым не внимал ты.

Отдай мечты. Как мне, им чуждым стал ты, —

Мой враг – моя любовь – источник мук…


Иль может быть, всё это сон и ныне —

И ты не враг? И ты, как я, в пустыне?

– Я тебя никому не отдам

– Я тебя никому не отдам.

Разве это не ты мне сказал?

– Я тебя никому не отдам!

А вчера и сегодня отдал.

Тишине, что стоит за спиной,

Вместе с ней мы глядим тебе вслед.

Одиночество разве со мной?

Без тебя одиночества нет!

– Я тебя никому не отдам!!!

Разве это не ты мне сказал?

– Я тебя никому не отдам!

А вчера и сегодня отдал…

Пустынный зал. Витрины. Свет и мгла…

Пустынный зал. Витрины. Свет и мгла

Здесь борются, как боги Зороастра.

Стремится к свету легкая пилястра.

Брожу одна и к вазе подошла.


Две длинные валюты, два крыла,

Как руки из сквозного алебастра,

Средина округленная, как астра,

Два нежных разветвленья у ствола.


С волнением нежданным пред тобою,

О, бледная подруга, я стою.

Как ты чиста! Влюбленною мечтою

Ловлю мечту прозрачную твою.


Ты чутко спишь. Ты ждешь неутомимо…

Всегда одна. Часы проходят мимо…

Обладание

Страшит меня довольство обладанья

И достиженья мертвенный покой.

Ужасней, чем забвенья мрак пустой,

Час дерзко утоленного желанья.


Обманный час! О если б на свиданья

Молитвы приносили мы с собой, —

Молитвы ласк! Стремясь к любви душой,

Мы для любви любили бы страданья.


От смертных жал бегу к своим мечтам

И легкие ищу прикосновенья:

Взгляд нежности – нетленный цвет мгновенья, —


Безмолвный поцелуй – венок в мой храм.

О, приходи для неземных сближений,

Для тщетных ласк, для чистых обнажений.

Люблю я не любовь – люблю влюбленность

Люблю я не любовь – люблю влюбленность,

Таинственность определенных слов,

Перейти на страницу:

Все книги серии Стихи и песни. Премия народного признания

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия