Читаем Поэтическая интерпретация псалмов полностью

Псалом 37

Песнь Давида. В день памяти.

Не накажи меня, во гневе. о, Господь,Не упрекай меня, когда сердит и раздражён —От стрел, Твоих, болит и стонет плоть —Наказан я, за грех – и, сильно, сокрушён.Весь день, поникший и подавленный, хожу —Я виноват, и неразумно поступил —Горю я, в лихорадке, весь дрожу —За то, что, не подумав – согрешил.Я ослабел, сознание теряю —От боли. сильной, тихо стонет, плоть —Но на Тебя, Господь, я уповаю:Прости и исцели меня. Господь!Уходят силы… Зрение теряю…Я – словно рана – для близких и друзей —Меня соседи, даже. избегают —Бегут, увидев, – словно, я – злодей…Враги мои, всё время, строят козни —Планируют, как злее, навредить…А я оглох и онемел – от кары, грозной —Спаси меня, Господь, не дай – убить.И, Ты, я верю, мои стоны слышишь —Я жду Тебя – будь милостив, Господь —К Тебе молюсь – пока, мой дух, не вышел —Я близок к смерти, угасает плоть…Не дай врагам, моим, злорадствовать, и видеть,Как, моё тело, на могилу, понесут —Я осознал вину – грех отнимает силы,Грех отнимает жизнь – ведёт на Божий суд…Враги мои, – ещё, сильны, здоровы —И, без причины, злятся на меня —Злом за добро мне платят. И готовыОклеветать, и жизнь мою, отнять.Не покидай меня, Господь, не удаляйся —Приди на помощь, и, скорее, помоги —Ты – мой Спаситель и Целитель – вечно славься —Перед Тобой – умолкнут все враги!17.12. 2013 г.

Псалом 38

Дирижёру хора. Идифуму. Песнь Давида

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука