Я рос тебе чужим, отверженный народ,И не тебе я пел в минуты вдохновенья.Твоих преданий мир, твоей печали гнет Мне чужд, как и твои ученья.И если б ты, как встарь, был счастлив и силен,И если б не был ты унижен целым светом, —Иным стремлением согрет и увлечен, Я б не пришел к тебе с приветом.Но в наши дни, когда под бременем скорбейТы гнешь чело свое и тщетно ждешь спасенья,В те дни, когда одно название «еврей» В устах толпы звучит как символ отверженья,Когда твои враги, как стая жадных псов,На части рвут тебя, ругаясь над тобою, —Дай скромно стать и мне в ряды твоих бойцов, Народ, обиженный судьбою!1885
«В кругу твоих подруг одна ты не смеялась…»
В кругу твоих подруг одна ты не смеялась…Печально возвратись с их праздника домой,Ты села у окна и горько разрыдалась,Упав на кисти рук усталой головой…Ночь медленно плыла… Над городом мерцалиОгни несчетных звезд… Остывшая земляТомилась негой сна, и чутко трепетали,Вдоль улицы теснясь, густые тополя…Весна одела их нарядом серебристым.Весна была во всем — и в шорохе садов,И в говоре реки, и в воздухе душистом,И в раннем блеске зорь, и в песнях соловьев.Весна, весна пришла!.. Не мучь себя тоскою,Взгляни смелей туда, в загадочную даль!..Я убаюкаю, развею, успокоюТвою гнетущую, тяжелую печаль!..1885