Читаем Поэтическая школа ал-Хиры и истоки арабской винной поэзии на примере кафиййи ‘Ади ибн Зайда ал-‘Ибади полностью

В период с начала IV по начало VII века ал-Хира была столицей царства Лахмидов[12] и являлась одним из наиболее крупных центров оседлости в Аравии[13]. Динамичному развитию ал-Хиры способствовало её географическое положение, связанное как c благоприятным климатом, так с маршрутом прохождения торговых путей, соединявших Восточную и Западную части Аравийского полуострова[14]. Близость к Ирану и, в особенности, столице Сасанидов, Ктесифону, одному из самых крупных городов мира того времени, обусловила тесное знакомство жителей ал-Хиры с персидской культурой. В тоже время, оставаясь арабским городом, ал-Хира во многом сохраняла уклад традиционного арабского общества и тесную связь с племенами как Восточной, так и Западной, и Центральной Аравии. И наконец, значительную часть населения ал-Хиры составляли христиане[15], именовавшие себя ‘Ибад — несторианская община, объединявшая арабов разных племён[16]. Эти факторы определили особую роль ал-Хиры в политическом, торговом и культурном обмене между Ираном, Аравией и византийской Сирией и задали значимые импульсы развитию арабской культуры в контексте поздней Античности. В процессе этого развития ал-Хира была центром «соприкосновения арамейско-эллинистической культуры и доисламской арабской традиции»[17], косвенным подтверждением чему может служить представление средневековых арабских историков, согласно которому арабское письмо было создано именно в ал-Хире и отсюда получило своё распространение в остальных регионах Аравии[18].

Уникальные для доисламской Аравии условия культурного многообразия, присущие ал-Хире, оказали глубокое воздействие на формирование её литературной традиции. Уклад жизни в ал-Хире во многом определял разноплеменной состав её населения, что способствовало активному обмену между поэтами различных племён как в самой ал-Хире, так и распространению создававшихся там новшеств литературного творчества в других частях Аравийского полуострова. Большое значение для этого имела и притягательная сила ал-Хиры как места резиденции Лахмидов, ко двору которых стекались поэты из всех концов Аравии. Среди них были такие известные мастера поэтического слова как Имру’ ал-Кайс, Зухайр ибн Аби Сулма, Тарафа ибн ал-‘Абд, ан-Набига аз-Зубйани и Лабид ибн Раби‘а. Придворная культура ал-Хиры оказала существенное влияние на активизацию поэтического творчества арабов, заметно возрастающую в VI веке[19], профессионализацию деятельности поэтов и утверждение панегирика как основного жанра касиды — политематического стихотворения, занимающего ключевое место в арабской поэтической традиции.

Дополнительным важным фактором, обусловившим специфику поэзии ал-Хиры, было влияние персидской культуры, в особенности музыки и пения. Анализ произведений одного из самых ранних поэтов ал-Хиры, Абу Ду’адa aл-Ийади (VI в.), приводит фон Грюнебаума к выводу о том, что рамальный метрический размер был заимствован арабским стихосложением из Персии через посредничество арабских поэтов ал-Хиры, отличительную характеристику которых составляет использование размеров рамаль и хафиф[20]. Рассмотрение метрики раннего арабского стихосложения, осуществлённое Д. В. Фроловым с привлечением более обширного текстового материала, подтверждает, что только поэты, творчество которых напрямую связано с ал-Хирой, использовали рамаль. Среди же поэтов племён Северо-Западной Аравии и племени Зубйан в Центральной и Тамим в Восточной Аравии, которые, как подчёркивает исследователь, «were not influenced by the Christianised culture of al-Hira»[21], размеры рамального ритма употреблялись значительно реже. Но если метрический репертуар поэтов ал-Хиры изучен достаточно подробно[22], то содержательная сторона произведений хирской поэтической школы пока не получила должного систематического анализа. В общем обзоре истории доисламской арабской поэзии Режи Блашер выделяет три доминанты, характерные для поэтической традиции ал-Хиры: вакхическую, элегическую и религиозную[23]. Религиозный аспект, связанный с принадлежностью многих поэтов хирской школы к христианству, заслуживает особого внимания.

‘Aди ибн Зайд ал-‘Ибади и арабская поэзия христиан ал-Хиры

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре
История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре

Библия — это центральная книга западной культуры. В двух религиях, придающих ей статус Священного Писания, Библия — основа основ, ключевой авторитет в том, во что верить и как жить. Для неверующих Библия — одно из величайших произведений мировой литературы, чьи образы навечно вплетены в наш язык и мышление. Книга Джона Бартона — увлекательный рассказ о долгой интригующей эволюции корпуса священных текстов, который мы называем Библией, – о том, что собой представляет сама Библия. Читатель получит представление о том, как она создавалась, как ее понимали, начиная с истоков ее существования и до наших дней. Джон Бартон описывает, как были написаны книги в составе Библии: исторические разделы, сборники законов, притчи, пророчества, поэтические произведения и послания, и по какому принципу древние составители включали их в общий состав. Вы узнаете о колоссальном и полном загадок труде переписчиков и редакторов, продолжавшемся столетиями и завершившемся появлением Библии в том виде, в каком она представлена сегодня в печатных и электронных изданиях.

Джон Бартон

Религиоведение / Эзотерика / Зарубежная религиозная литература
История военно-монашеских орденов Европы
История военно-монашеских орденов Европы

Есть необыкновенная, необъяснимая рациональными доводами, притягательность в самой идее духовно-рыцарского служения. Образ неколебимого воителя, приносящего себя в жертву пламенной вере во Христа и Матерь Божию, воспет в великих эпических поэмах и стихах; образ этот нередко сопровождается возвышенными легендами о сокровенных знаниях, которые были обретены рыцарями на Востоке во времена Крестовых походов, – именно тогда возникают почти все военно-монашеские ордены. Прославленные своим мужеством, своей загадочной и трагической судьбой рыцари-храмовники, иоанниты-госпитальеры, братья-меченосцы, доблестные «стражи Святого Гроба Господня» предстают перед читателем на страницах новой книги Вольфганга Акунова в сложнейших исторических коллизиях той далекой эпохи, когда в жестоком противостоянии сталкивались народы и религии, высокодуховные устремления и политический расчет, мужество и коварство. Сама эта книга в известном смысле продолжает вековые традиции рыцарской литературы, с ее эпической масштабностью и романтической непримиримостью эмоциональных оценок, вводя читателя в тот необычный мир, где молитвенное делание было равнозначно воинскому подвигу.Книга издается в авторской редакции.

Вольфганг Викторович Акунов

История / Религиоведение
История Тевтонского ордена
История Тевтонского ордена

Немецкому ордену Пресвятой Девы Марии, более известному у нас под названием Тевтонского (а также под совершенно фантастическим названием «Ливонского ордена», никогда в истории не существовавшего), в отечественной историографии, беллетристике и кинематографии не повезло. С детства почти всем запомнилось выражение «псы-рыцари», хотя в русских летописях и житиях благоверных князей – например, в «Житии Александра Невского» – этих «псов» именовали куда уважительней: «Божии дворяне», «слуги Божии», «Божии ритори», то есть «Божии рыцари». При слове «тевтонский» сразу невольно напрашивается ассоциативный ряд – «Ледовое побоище», «железная свинья», «колыбель агрессивного прусско-юнкерского государства» и, конечно же, – «предтечи германского фашизма». Этот набор штампов при желании можно было бы продолжать до бесконечности. Что же на самом деле представляли собой «тевтоны»? Каковы их идеалы, за которые они готовы были без колебаний отдавать свои жизни? Пришла наконец пора отказаться от штампов и попытаться трезво, без эмоций, разобраться, кто такие эти страшные «псы-рыцари, не похожие на людей».Книга издана в авторской редакции.

Вольфганг Викторович Акунов

Культурология / История / Религиоведение / Образование и наука