Апостол Петр, бери свои ключи, Достойный рая в дверь его стучит. Коллоквиум с отцами церкви там Покажет, что я в догматах был прям.Георгий пусть поведает о том, Как в дни войны сражался я с врагом. Святой Антоний может подтвердить, Что плоти я никак не мог смирить. Но и святой Цецилии уста Прошепчут, что душа моя чиста. Мне часто снились райские сады, Среди ветвей румяные плоды, Лучи и ангельские голоса, Внемировой природы чудеса. И знаешь ты, что утренние сны Как предзнаменованья нам даны. Апостол Петр, ведь если я уйду Отвергнутым, что делать мне в аду? Моя любовь растопит адский лед, И адский огнь слеза моя зальет. Перед тобою темный серафим Появится ходатаем моим. Не медли более, бери ключи, Достойный рая в дверь его стучит.
197. ИСЛАМ
О. Н. Высотской.
В ночном кафе мы молча пили кьянти, Когда вошел, спросивши шерри-бренди, Высокий и седеющий эффенди, Враг злейший христиан на всем Леванте. И я ему заметил: — "Перестаньте, Мой друг, презрительного корчить дэнди, В тот час, когда, быть может, по легенде В зеленый сумрак входит Дамаянти". — Но он, ногою топнув, крикнул: — "Бабы! Вы знаете ль, что черный камень Кабы Поддельным признан был на той неделе?" — Потом вздохнул, задумавшись глубоко, И прошептал с печалью: — "Мыши съели Три волоска из бороды Пророка". —
198. БОЛОНЬЯ
Нет воды вкуснее, чем в Романье, Нет прекрасней женщин, чем в Болонье, В лунной мгле разносятся признанья, От цветов струится благовонье. Лишь фонарь идущего вельможи На мгновенье выхватит из мрака Между кружев розоватость кожи, Длинный ус, что крутит забияка. И его скорей проносят мимо, А любовь глядит и торжествует. О, как пахнут волосы любимой, Как дрожит она, когда целует. Но вино, чем слаще, тем хмельнее, Дама, чем красивей, тем лукавей, Вот уже уходят ротозеи В тишине мечтать о высшей славе. И они придут, придут до света С мудрой думой о Юстиниане К темной двери университета, Векового логовища знаний. Старый доктор сгорблен в красной тоге, Он законов ищет в беззаконьи, Но и он порой волочит ноги По веселым улицам Болоньи.