Священной памяти владыкиДа не касается укор!С своей отчизны снял ВеликийЗастоя вечного позор.Но, осветя ее наукой,Ее он жизни не давил:Ему князь Яков ДолгорукойБез страха правду говорил.Пусть, ненавидя зло былое,Себе избрал он путь иной,Но, отвергая отжилое,Стране своей он был родной.Но в разрушенья созидая,Он вел нас к благу одному,И завещал он, умирая,Свой подвиг дому своему.Его ль вина, что завещаньеНе в силу мудрого сынамИ тяжела, как наказанье,Их власть покорным племенам;Что, своротя с дороги правойИ отрекаясь от добра,Они прикрылнся лукавоВеликим именем Петра.И стал им чужд народ им данный,Они ему закрыли слух,Ни русский в них, ни чужестранный,Ни новый, ни старинный дух.О нет! упадшая глубоко,Родная наша сторонаДух раболепного ВостокаБезмолвно зреть осуждена.Но пусть дней наших ВалтасарыКончают грешный пир, покаСлова, исполненные кары,Напишет грозная рука.1845 (?)
37. ПОДВОДНЫЙ ГОРОД
Идиллия
Море ропщет, море стонет!Чуть поднимется волна,Чуть пологий берег тронет, —С стоном прочь бежит она!Море плачет; брег песчаныйОдинок, печален, дик;Небо тускло; сквозь туманыВсходит бледен солнца лик.Молча на воду спускаетЛодку ветхую рыбак,Мальчик сети расстилает,Глядя молча в дальный мрак!И задумался он, глядя,И взяла его тоска:«Что так море стонет, дядя?» —Он спросил у рыбака.«Видишь шпиль? Как нас в погодкуЗакачало с год тому,Помнишь ты, как нашу лодкуПривязали мы к нему?..Тут был город всем привольныйИ над всеми господин,Нынче шпиль от колокольниВиден из моря один.Город, слышно, был богатыйИ нарядный, как жених;Да себе копил он злато,А с сумой пускал других!Богатырь его построил;Топь костьми он забутил,Только с богом как ни спорил,Бог его перемудрил!В наше море в стары годы,Говорят, текла река,И сперла гранитом водыБогатырская рука!Но подула буря с моря,И назад пошла их рать,Волн морских не переспоря,Человеку вымещать!Всё за то, что прочих братийБрат богатый позабыл,Ни молитв их, ни проклятийОн не слушал, ел да пил,—Оттого порою стонетМоря темная волна;Чуть пологий берег тронет —С стоном прочь бежит она!»Мальчик слушал, робко глядя,Страшно делалось ему:«А какое ж имя, дядя,Было городу тому?»«Имя было? Да чужое,Позабытое давно,Оттого что не родное —И не памятно оно».11 апреля 1847 Москва