Поэты «Искры». Том 2

Залит бал волнами света;
Благовонием нагрета,
Зала млеет, как букет.
Упоительно-небрежно,
Зажигательно-мятежно
Ноет скрипка и кларнет.
В вихре звуков, в море жара,
С сладострастием угара
В вальс скользит за парой пара,
Опьянения полна,
В ураган огнепалящий,
Душу пламенем мутящий,
Волканически летящий,
Грудь взрывающий до дна.
Вот она, царица бала:
Раздраженная смычком,
Быстро сбросив покрывало,
В танце бешеном летала,
Припадя ко мне плечом.
Кудри змеями сбегали,
Волновались, трепетали
И, играя предо мной,
По щекам меня хлестали
Ароматною волной.
Мы неслись — мелькали люди,
Ряд колонн и ряд гостей,
Фермуары, плечи, груди,
Лампы, люстры, блеск свечей,
Косы, жемчуг, бриллианты,
Дымки, кружева, атлас,
Банты, франты, аксельбанты
И алмаз горящих глаз.
Мы неслись — кружилась зала,
Я дрожал, как кровный конь,
Весь был жар я, весь огонь,
В жилах лава пробегала,
И корсет ей прожигала
Воспаленная ладонь.

<1860>

159. ЧУВСТВО ГРЕКА

Мы на ложах сидели пурпурных
В благодатной тени сикоморы;
Ароматы курилися в урнах,
И гремели певучие хоры.
И Эллады живые напевы,
Как вино, нашу кровь разжигали,
На коврах ионийские девы
С негой южною нас щекотали.
Целовала меня Навзикая,
На груди волновался гиматий,
И, устами к устам приникая,
Ожидала ответных объятий;
Но ни ласка, ни песня, ни шутка
Мне немилы от девы Эллады:
Мальчик розовый — дивный малютка
Привлекал мои жадные взгляды;
Я внимал, как лились, не смолкая,
Его песни согласные звуки,
И рыдала вдали Навзикая,
Опустив свои смуглые руки.

<1860>

160. ПРОСЕЛКОМ

Раз проселочной дорогою
Ехал я — передо мной
Брел с котомкою убогою
Мужичок как лунь седой.

На ногах лаптишки смятые,

Весь с заплатками армяк.
Верно, доля небогатая
Тебе выпала, бедняк!

Подпираясь палкой длинною —

Путь-то, верно, был далек,—
Брел он с песней заунывною.
«Дядя, сядь на облучок!»

Сел старик. Седую бороду

Только гладит. «Ты куда?»
— «Пробираюсь, барин, к городу,
Ждут оброка господа,

Крепко староста наказывал…

Вот бреду, болит спина…»
И, склонившись, мне рассказывал
Свою повесть старина.

«Погоди, дед! С тяжкой болию

Ты не ляжешь умирать,
На отчизну божьей волею
Сходит мир и благодать;

После лет долготерпения,

Бесконечного труда,
Под лучами просвещения
Смолкнет лютая нужда.

От его превосходительства

Слышал я, — а он мне зять,—
Что теперь само правительство
Будет слабых защищать».

В мужике сердечный пламень я

Этой речью оживил,
И старик честное знаменье
С благочестьем сотворил.

<1860>

161. ГРОЗНЫЙ АКТ