Поэты пражского «Скита»

В моей каморке есть окно —
Его светлее нету.
Игрою света все полно
Оно зимой и летом.

Когда весною все полно,

Как пеной — выше края,
Захлебывается оно,
Потока не вмещая.

Когда же день, веселью рад,

Спокойно отдыхает,
Оно, как в первый день, свой взгляд
Вслепую расширяет.

И вечера последний луч.

Случайно отраженный,
Летит, и грустен и тягуч,
В приют мой затаенный.

И даже ночью скудный свет,

В чужих дробяся стеклах,
Всегда прибережет привет
В своих лучах поблеклых.

Да, счастлив я! Завидно вам?

Как мне чужое видно,
Так счастья не увидеть вам:
Так сладко и обидно.

7 апреля 1935 «Скит». III. 1935

ВЕСНА

Алле Головиной

Слышно все до дна. Солнце тяжелеет.
Сонная струя из глухих времен.
Это ли — весна! Такою скукой веет.
Сердце тяжелеет сквозь легчайший сон.

Сердце птицей пленной за глухой оградой,

Только через сумерки перемахнет крылом, —
Ночью, как и днем, — унылая услада.
Омут откровенный плещет о былом.

Но совсем охотника нет до птицы редкой,

Людям скуки пленница больше не нужна…
Сердце в клетке звонкой, сердце в тесной клетке.
— Так зачем же солнце, так зачем весна?

23.4.35

«Мы встречаемся, как будто не видались…»

Мы встречаемся, как будто не видались,
Говорим слова из глубины,
И в ответ — из затаенной дали
Слабый голос погружает в сны.

Мы сошлись у ангельской постели,

Нам склоняет голову тоска.
Мы казалось бы веками пели,
Если б грудь не так была узка.

Слишком рано мы лететь решились,

Детскую мы надорвали грудь:
Ослабев, под крышу мы забились:
Может, буря распахнет нам путь.

А пока друг друга мы встречаем, —

Каждый скажет, что во сне видал, —
И глаза навстречу раскрываем,
Как колодец тысячи зеркал.

19.5.35

«С тобой — от каждого касания…»

С тобой — от каждого касания
Чудесного жду звона.
Раскрытого воспламенения,
Скрытого замирания.

Когда же судьба благосклонна,

И ждут только слова ресницы,
Как птицы — встречного ветра,
Тогда в досадном смятении
Чужими словами играю,
Боясь слишком верного звука,
Слишком полного эха.

А солнце нас тканью грубой

Как мертвых уже пеленает.

26 мая 1935 «Новь». VIII. 1935

«Не о главном. В грубом свете солнца…»