Поэты XVIII века

В 1757 году Дубровский написал уже не переводную, а оригинальную поэму «На ослепление страстями», посвященную этической проблематике философии оптимизма. В 1759 году 16 июля Дубровский доложил в Академическую канцелярию, что у него готов стихотворный перевод трагедии Вольтера «Заира». Соединение чувствительной патетики в изображении любви и обличения христианского религиозного фанатизма сделало «Заиру» произведением, в котором многое перекликалось с антиклерикальной борьбой в русской литературе конца 1750-х годов. Переводчик усилил публицистическое звучание трагедии, привнес антиклерикальные деистические высказывания в те места трагедии, где их в оригинале не было. На сцене «Заира» в переводе Дубровского не ставилась, а Н. И. Новиков, знавший ее в рукописи, писал, что переведена «в российские стихи» она «весьма нехудо».[1]

1759 год оказался поворотным в жизни Дубровского. К этому времени он стал известен сенатору Р. Л. Воронцову, и тот попросил у Академии 3 декабря 1759 года разрешить Дубровскому сопровождать его сына, Семена Романовича, «для вояжирования в знатнейшие российские города и к Черному и Каспийскому морям», «не выключая из академического штата».[2] Перед поездкой Дубровский получил из Академии инструкцию, в которой ему предписывалось вести журнал (дневник) поездки и составлять описание тех мест, которые придется посетить. Донесением из Казани от 23 марта 1760 года Дубровский сообщал, что «вел всему пути журнал», далее следуют рапорты о посещении Пензы, Екатеринбурга, Саратова, Астрахани. С дороги Дубровский писал Р. Л. Воронцову, от которого тоже имел поручение описывать все виденное. «О Верх-Исетском и Ягошихинских заводах, что можно было мне перенять, я объявлял вашему сиятельству в письме, посланном из Ягошихи. Однако о том пространнее могу донести, приехав на Чибирлеевский завод, где я все, мною в дороге, на заводах и в городах замеченное, привести намерен в порядок и, выписав хотя несколько, по вашему повелению, имею оттуда прислать в Петербург к вашему сиятельству». [1]

31 января 1761 года Дубровский сообщил в канцелярию, что прибыл 20 января в Петербург, но болен и явиться не может.[2]

В октябре 1761 года в ответ на просьбу другого сына Р. Л. Воронцова — Александра Романовича — оставить при нем Дубровского «для корреспонденции с здешними министрами, при иностранных дворах находящимися»,[3] Академическая канцелярия ответила, что Дубровский уволился из Академии и, следовательно, свободен.

Так закончилась служба академического переводчика Адриана Дубровского, а с ней, насколько нам известно, и его литературная работа. Он стал служащим Коллегии иностранных дел в качестве переводчика при русском посланнике А. Р. Воронцове в Гааге, где он в течение ряда лет оставался и после отъезда Воронцова. Письма Дубровского из Гааги к братьям Воронцовым — это не письма подчиненного к знатным лицам, а дружеские и откровенные, иногда шутливые послания. Они свидетельствуют об очень близких и доверительных отношениях между ними и скромным переводчиком при гаагской миссии. Поэтому Дубровский мог с совершенной откровенностью объяснять в письме к А. Р. Воронцову от 7 марта 1769 года, почему он не хочет вернуться в Петербург «Не могу я считаться в числе тех, кои пользуются совершенным здоровьем, следственно мое состояние и места требует спокойного, я не говорю праздного; умалчивая о переводчестве, с которым мне стыдно возвратиться, и о жалованье, которое, может быть, будет уменьшено половиною, также и о умножении командиров». [4]

Как долго прожил Дубровский за границей — неясно. В 1779 году была опубликована «Заира» в его переводе, но издание это осталось незамеченным. Возможно, что опубликовал ее вернувшийся на родину Дубровский.

18. ПОХОЖДЕНИЕ ТЕЛЕМАКА, СЫНА УЛИССОВА {*}

КНИГА I