Поезд до станции детство

В продолжение беседы они узнали, что баба Ада вовсе неглупа. Ее изобретательности мог бы позавидовать любой исследователь. Она рассказала, как строила свою землянку, сколько раз оказывалась под завалами, пока не нашла на поверхности смолу, которой стала обмазывать стены, тем самым укрепляя их.

«Сколько же ей пришлось испытать? — с жалостью подумала Алина. — Столько мучений, одиночества, холода, голода… Кстати, а что она ест?» Этот вопрос она задала вслух, за чем немедленно последовал взрыв старческого смеха.

— По-твоему, я могу умереть с голоду? — прокаркала старуха, не переставая смеяться. — Деточка, я бы рада умереть, да не могу. Это роскошь! К тому же, здесь все мертвы, — уже серьезно добавила она. — Кроме вас, наверное.

Дождь перестал так же внезапно, как и начался. На поверхности воцарилась тишина, не нарушаемая ни единым звуком. Деревянная лохань доверху наполнилась чистой водой.

— Эта вода намного лучше, чем та, что вы привыкли пить, — нахваливала старуха. — Можете умыться. А если согреете, то даже искупаться. Я не экономлю ее, ливни здесь — обычное дело. Только вот, уборной у меня нет, не обессудьте. Удобства на улице, в любом удобном для вас месте. Нельзя осквернять эту чудесную землю нечистотами, — она опять любовно погладила пол.

Алине хотелось обмыться. После суток пути, не снимая одежды, она чувствовала себя грязной и неопрятной.

Вода нагрелась быстро. Михаил помог вынести большое самодельное ведро на поверхность.

— Ничего не бойся! — сказал он Алине, выглядевшей испуганной. Она озиралась по сторонам, опасаясь всего после рассказа бабы Ады. За каждым деревом ей чудились животные в человеческом облике. — Я буду рядом.

— Не уходи, — попросила она, — останься здесь. Просто, отвернись…

Она стояла так близко, глядя на него огромными испуганными глазами. Никого вокруг, только они в этом мертвом мире. Он погладил ее по щеке. Дотронулся до губ…

— Поцелуй меня, — прошептала Алина, прочитав в глазах Михаила ответное желание и робость.

Он прижался к ее губам. Она целовала его так, будто делала это в последний раз. Всю страсть, на которую только была способна, она вложила в один единственный поцелуй. В него вылилась вся любовь, пронесенная через годы.

— Я люблю тебя, — одновременно произнесли они, когда смогли оторваться друг от друга.

— Я люблю тебя, — повторила Алина. — Я всегда любила тебя одного. — Ее глаза наполнились слезами.

— Не плачь, — в глазах Михаила уже плясали веселые чертики. — Мы не расстанемся. Теперь мы всегда будем вместе, — он прижал ее к себе, и второй поцелуй, не менее пылкий, чем первый, наполнил их сердца радостью.

— А теперь, отвернись, — засмеялась Алина, поворачивая Михаила спиной к себе. — Вода остывает, и Кирилл рискует быть съеденным бабой Адой.

Алина быстро вымылась и надела чистый комплект одежды, предусмотрительно прихваченный с собой.

Спустившись вниз, они застали Кирилла и бабу Аду мирно беседующими. Михаил лукаво подмигнул Алине, как бы говоря: «Твои опасения не подтвердились, они отлично ладят».

Никаких лежачих мест в землянке бабы Ады не было.

— Устраивайтесь прямо на полу, — скомандовала она. — Стелите ваши коврики ближе к очагу. От него еще долго будет тепло. Авось, не замерзнете.

Сама она удалилась в нишу, где хранились дрова.

— Интересно, как там Таня и Андрей? — тихо спросила Алина, когда все уже лежали на полу и готовились ко сну.

— Скоро узнаем, — ответил ей Кирилл, выбираясь из-под накидки. Михаил последовал его примеру. — Нас вызывают. Нужно работать.

— Не скучай, любимая, — Михаил наклонился и быстро поцеловал Алину, которая от расстройства готова была расплакаться. — Спи, мы скоро вернемся.

Виктор ворочался с боку на бок, скидывая одеяло и укрываясь вновь. Единственным звуком в полнейшей тишине был скрип кровати под ним. Сна не было ни в одном глазу. Он уже давно выключил солнце и включил луну. День, проведенный в праздном шатании по дому, с постоянным выглядыванием в окно в надежде, что появится супермаркет, довел его чуть ли не до нервного срыва. Он чувствовал себя обманутым. А тут еще и сон не шел. Он крутился в кровати. Тело ломило, голова раскалывалась.

Почувствовав жажду, бедолага решил спуститься на кухню. Там ему захотелось переколотить всю посуду от нахлынувшей злости. Неимоверным усилием воли он сдержался. По инерции выглянул в окно и резко отшатнулся. «Тьфу ты! Проклятый туман!» — грязно выругавшись, пробормотал он. Виктор забыл, что кухонное окно располагалось на стене дома, упирающейся в туман. «Одно и то же дерьмо день ото дня! Зачем им вообще это окно? Давно бы уже замуровали!»

Выходя из кухни, он в раздражении громко хлопнул дверью, отчего дом содрогнулся. «Отстроили хоромы! — угрюмо думал Виктор, направляясь к лестнице. — Избушка на курьих ножках! А могли бы построить дворец!» Возле входной двери он остановился и решил выглянуть в сад. «Глоток свежего воздуха не помешает перед сном, — подумал он, — посижу маленько на крыльце, может спать захочется».