Поезд идет на восток

В Китае же, при всей политической трескотне о приверженности к социализму, привычного социалистического наполнения, за исключением разве что развешанных чуть ли ни у каждой двери огромных красных флагов, своей безвкусицей указывающих скорее на обязательность этого, чем на подлинное желание, никаких мероприятий не проводится. Кто-то идет в замечательные китайские парки, пользуясь возможностью прогулять жену (мужа) или детей, которых не каждый в течение рабочей недели и видит, так как работа у большинства ненормированная, как скажет хозяин. Да и дети ежедневно обязаны заниматься в школах с утра и до пяти часов вечера. Может быть поэтому и нет ни праздничного настроения, ни желания пообщаться. Так, обычные выходные, хотя в парках и на площадях в последнее время стали устраивать ярмарки и небольшие концерты, большей частью самодеятельного характера.

Ну что ж, это, как говорится, дело вкуса. Но ведь все-таки праздник. А значит, есть возможность отдохнуть. Не тут-то было! С раннего утра всем обитателям нашей обители для иностранцев вдруг устроили подъем особой хунвэйбиновской изощренности грохотом по водопроводным трубам, по-видимому, решив показать гнусным иностранцам, что это действительно праздник труда. Объявление об отключении на 1 мая горячей воды висело заранее. Но такое бывает довольно часто, так что мы уже привыкли, но, чтобы ремонт устраивать в 8.00 в праздничный день, – это уже особо изощренная пытка. Как иначе это можно расценить, если этот, условно скажем, ремонт закончился через каких-либо полчаса, да и провести его можно было в рабочий день до или после праздников. Пришлось вставать, тем более что мне нужно было готовиться к поездке. Но желание умыться тоже оказалось тщетным, поскольку не было не только горячей, но и холодной воды. Видимо, так понимается международная солидарность в Китае.

У ворот мы встретились с Пэй Вэй и Ван Юйбо, одетым в европейский костюм и белую рубашку, которые висели на нем несколько мешковато. На мой вопрос:

– Почему ты так нарядно оделся?

Я получил достойный ответ:

– Я же еду в гости к своему другу в первый раз.

Я оглядел себя и слегка скривился, поскольку был одет по-походному в джинсовый костюм и кроссовки, поскольку ехал не в гости, а просто в очередное путешествие. Получилось, что я не уловил оттенка приглашения именно «в гости», а не просто на очередную прогулку, но исправить ничего уже было нельзя. Да и отправляться в дорогу, вырядившись, как на парад, тоже не очень-то и хотелось. Во время движения мне удалось заглянуть в своеобразный «отпускной билет студента» и выяснить, что моим студентам разрешен отпуск для посещения родственников, в котором стоял специальный штамп для покупки билетов. Такие вот студенты в Китае, ситуация построже, чем в нашей армии. Мы успешно добрались до Южного вокзала, о существовании которого я даже раньше не подозревал. Вокзальчик оказался совсем зачуханным, но какие-то поезда все же принимает и отправляет.

После четырех часов вполне нормального пути в грязном, прокуренном сидячем вагоне нас на станции своего города встретил Ван Сяндун тоже в шикарном европейском костюме. Он активно изображал радушного хозяина, поэтому в соответствии с правилами китайского этикета сразу же повел нас в небольшой ресторанчик обедать. А после обеда мы отправились на экскурсию по городу. Прошли три новых только что построенных универсама, которые недавно стали достопримечательностями города. Я, может быть, что-нибудь бы там и присмотрел, пользуясь тем, что в провинциальных городах цены были пониже, чем в Пекине, но, судя по всему, покупки не были предусмотрены «экскурсионной программой», поскольку Ван Сяндун нас постоянно подгонял, стараясь выполнить намеченную им программу. А указанные новые универсамы в его программе значились лишь показателем возросшего благосостояния китайцев вообще и их города в частности.

Вскоре мы зашли во дворец бывшего императорского наместника, который фактически в миниатюре копировал уже знакомые дворцы всей китайской знати. Но была и одна примечательная особенность: в одном из павильонов были в натуре (восковыми фигурами) продемонстрированы виды китайских пыток. Дробление пальцев рук, ломание костей ног, вытягивание конечностей и выдергивание косы вместе со скальпом, гильотина в действии, тут же лежала восковая отрубленная голова. Вид этих «красот» был ужасен. Они, конечно, должны были демонстрировать жестокость прежних императорских наместников, живших в роскошном дворце и угнетавших простых людей. Но было заметно, что это было и напоминанием сейчас живущим о бренности жизни вообще. Мол, помни, власть она всегда власть, и тебя тоже может постичь такая же участь. Такая демонстрация скорее походит на сохранение диких традиций, а не на их устранение. Для меня же это ассоциировалось, в частности, с жестоким безумием этого народа. В цивилизованных странах подобным не хвалятся, и если уж и демонстрируют орудия пыток, как было когда-то в музее инквизиции Казанского собора Петербурга, то без подобного смакования.