Поезд на Правдинск идет без остановок

Бархатный полог вновь зашевелился и раскрылся, так что Петр вздрогнул от неожиданности. В кабинет вошла официантка с подносом, поставила на стол блюдо с морепродуктами, кофе и свежевыжатый сок и быстро ушла. Фреш был почему-то налит в одноразовый стакан.

– Замечательно. Мне сообщат, когда вы закончите, но на всякий случай держите визитку: здесь мой прямой номер. Звоните, если будет нужна экстренная помощь. Сейчас спокойно обедайте, а как закончите, выходите из ресторана, вас встретят. И помните: от вашей работы зависит судьба России. Счастливого пути!

Несмотря на хромоту, Арцыбашев ловко вскочил из-за стола, схватил стакан и, отпивая сок через трубочку, направился к выходу. Гориллообразный охранник подобострастно держал раскрытую штору. В этот момент сквозь пульсирующую боль в голове Петра пробилась шальная мысль.

– Вилен Георгиевич, подождите! – неожиданно громко воскликнул он.

Арцыбашев и охранник с удивлением обернулись на него.

– Вы читали мой роман?

Чиновник на секунду задумался.

– Да, – сухо ответил он. – Хорошая книга.

Полог бесшумно запахнулся, и Петр остался в кабинете один. Есть не хотелось, но из опасений, что за ним наблюдают, он все же принялся жевать стремительно остывающие мидии и гребешки. Хотя после ухода Арцыбашева голова моментально прошла, мысли его по-прежнему представляли собой невнятную кашу из шока, страха и азарта.

«Вот я влип, – думал он, очищая лангустина от панциря. – Он мне даже подумать не дал. И ведь такому не скажешь “нет” – закопает так, что не найдут. С другой стороны, два ляма за непыльную работу. Да еще и в Арктике бесплатно побываю, наверняка северное сияние увижу…»

Съев половину соте и смирившись с судьбой, Петр залпом выпил кофе и вышел из кабинета. За шторой его встретила нервно улыбавшаяся хостес, которая отдала ему рюкзак и попросила следовать за ней. Как только девушка отвернулась, Петр быстро раскрыл рюкзак и проверил содержимое. Все было на месте: паспорт, книга, даже сменная пара носков. Сунув блокнот в рюкзак, он догнал хостес у гардероба. Девушка терпеливо дождалась, пока Петр наденет пальто, и проводила его до входной двери.

– Вас ожидают вон в той машине.

Она указала на припаркованный возле отеля серый минивэн с мигалкой и наглухо затонированными стеклами, после чего спешно скрылась в глубине зала.

Набрав воздуха в грудь, Петр открыл дверь и медленно пошел к микроавтобусу. Когда до машины оставалось метров пять, боковая дверь открылась будто сама собой. Петр залез внутрь. В отделанном темной кожей салоне было пусто, только на заднем ряду лежала большая красная сумка с символикой ВГО, напоминавшая хоккейный баул. Между салоном и водительским местом стояла тонированная перегородка. Петр постучал в нее, но никто не ответил.

«Бронированная, что ли?» – предположил он.

В этот момент дверь захлопнулась, и машина резко тронулась с места. Петр едва успел плюхнуться на сиденье. Над головой завизжала сирена, минивэн мчал на запредельной скорости, не останавливаясь на красный и отжимая к обочине нерасторопных водителей. От дерганых движений Петра укачивало, он старался смотреть в окно, чтобы сдержать тошноту: вот они проехали Васильевский остров, выскочили на магистраль, внизу мелькнул «зенитовский» стадион. Затем – неизвестные ему окраины, резкий разворот на эстакаде, и вот машина уже у аэродрома. Петр посмотрел на часы: весь путь занял не более двадцати минут.

Минивэн проехал КПП и оказался прямо на взлетной полосе, где стоял большой военный транспортник с открытым хвостовым люком, напоминавшим пасть белого кита. Петр подумал было, что микроавтобус заедет внутрь, но тот остановился возле самолета. Дверь открылась, в салон ворвался промозглый питерский воздух. Петр взвалил на плечо тяжелый баул и вышел из машины. Дверь тут же закрылась, минивэн уехал. Поеживаясь от холода и сырости, Петр осмотрелся: серая плоскость асфальта и над ним светло-серая бесконечность низкого сумеречного неба. Он ощутил себя муравьем, зажатым между двумя бетонными плитами.

– Чего башкой вертишь? Залезай! – окликнул его чей-то голос.

У трапа стоял коренастый военный, похожий на колобок цвета хаки. Круглое щекастое лицо, обрамленное шапкой и меховым воротником, было красным от мороза.

«Дикий прапор», – всплыла в голове Петра характеристика из старого фильма. Он быстрым шагом подошел к самолету.

– Скоро вылет? – спросил Петр у военного. – Я успею сходить в уборную?

– Если поссать, то можешь прямо тут, а срать будешь по прилету, – сплюнув ответил прапор. – Борт тебя уже два часа ждет.

Хотя его вины в задержке самолета не было, Петр почувствовал себя неловко. Бросив баул на землю, он зашел за трап и кое-как помочился на ледяном ветру.

– Давай-давай, живее! В темпе вальса! – поторапливал его военный, пока он возился с заевшей молнией.