Поезд по имени Жизнь

– Господи, я не буду так больше делать. Никогда. Спасибо, что Ты мне дал таких хороших родителей. Спасибо, что и Ты меня любишь – всегда любишь, несмотря ни на что, – и поэтому, вот увидишь, я вырасту послушным Твоим сыном. Аминь!

Поезд по имени Жизнь

У Дани сегодня на душе дождливо – умерла бабушка Даши Карасёвой. Даня сидел с Дашей за одной партой. Девочка плакала. Её бабушка была профессором математики. Она всё время занималась с внучкой, и поэтому у девочки по математике были всегда пятёрки. Но главное не это. Бабушка была самой главной подругой Даши. Они любили друг друга, хоть иногда и ссорились.

Когда Данина мама вернулась с работы, то оказалось, что она всё уже знает. Она посадила сына на колени, как маленького, а он прижался к ней.

– Мамочка, Дашина бабушка попросила на её могилке берёзку посадить. Ну зачем… Зачем Бог придумал противную смерть?

Мать взяла лист бумаги, карандаш и нарисовала поезд и машиниста.

– Данечка, жизнь человека можно сравнить с поездкой на поезде, который никогда не останавливается. – И мама нарисовала вагончик, а в нём маленького человечка – Даню. – Ты родился в этом вагончике. – И мама нарисовала себя рядом с сыном.

– А куда мы чух-чух-чухаем? – спросил Даня.

– Маршрут у всех людей одинаковый, – ответила мама. – Земная жизнь заканчивается на станции «СМЕРТЬ».

И мама нарисовала на краю листа станцию. А рядом берёзку.

– Что? Да не поеду я на эту страшную станцию «СМЕРТЬ». Сотри меня. Да ни за что! – И мальчик протянул маме ластик.

– Подумай! Если бы, Даня, на земле никто не умирал, то куда бы ты родился? – И мама посмотрела внимательно на сына. – В твоём вагоне были бы все твои прапрапрадедушки и прапрапрабабушки.

– Да, тесновато было бы… – вздохнул мальчик. – Бедному Данечке, когда он был маленьким, некуда было бы даже свой горшочек поставить. Пришлось бы его всю жизнь держать в руках.

– Ужасная картина – жизнь с горшком в руках, – улыбнулась мама. – Говорят: если бы не умирали – небеса бы подпирали. Вот и выходит, милый: чтобы рождались новые люди, те, кто уже пожил, должны сходить с поезда.

– И это Бог так придумал? – удивился мальчик.

– Он! – ответила мама.

– Ну что ж… – вздохнул Даня. – Господь плохого не придумает.

Мальчик встал со стула и подошёл к окну. За окном булькала весна, текли ручьи, пели птицы.

– Значит, придётся и мне туда ехать. – Даня чуть не расплакался, но мама успокоила:

– Не трусь, сынок!

Потом она к первому вагону пририсовала второй, побольше.

– А почему он больше первого? – спросил сын.

И мама объяснила:

– Сначала в твоём вагоне было мало людей: я, папа, бабушка и дедушка. Но потом ты подрос и пошёл в школу.

– Всё понятно! Следующий вагон будет называться «институт», – догадался мальчик.

Даня взял у мамы карандаш и стал старательно – для себя же – вырисовывать большой вагон:

– Твой сын, Даниил Михайлович Казаков, станет Главным строителем. Я слышал, что Главные кучу денег получают: квартиры-то дорогущие. А ты будешь матерью Главного строителя.

– Ух ты! – засмеялась мама. – Ну и мечта!

Она хотела взять у сына карандаш, но он не отдал:

– Следующий вагон я тоже сам нарисую. Он называется «Семья», потому что я женюсь, когда вырасту!

– Одобряю! – похвалил вошедший в комнату папа. – Кандидатура, сынок, уже намечена?

Папа, как оказалось, слышал из кухни весь разговор.

– Я, папа, женюсь сразу на двух: на Даше Карасёвой, ей уже обещано… Обманывать же нехорошо?

– Нехорошо, – согласился папа. – Мужчина не должен никого обманывать, тем более родную невесту.

– А кто вторая? – улыбнулась мама.

– Моя любимая Мария Александровна Львова, конечно, – ответил сын.

– Твоя учительница по английскому? – спросил папа, и глаза у него стали удивлённой формы.

– Ну да. Пусть меня всю жизнь английскому учит, но только БЕСПЛАТНО, как родного мужа.

– Мать! – засмеялся папа и ударил в ладоши. – Какой же у нас хозяйственный мужик растёт.

– Весь в тебя! – гордо заявила мама, а потом добавила: – Ты разве не знаешь, Данёк, что у христианина только одна жена должна быть.

– Ну ладно, пусть останется одна Дашуля, – подумав, решил мальчик. – Я думаю, Мария Александровна не обидится. Я ей всё объясню! И потом, у неё своя квартира есть, а в моём вагоне и без неё тесно.

– А вот и не тесно… – вздохнул папа.

– Не тесно, – подтвердила мама. – Время от времени машинист будет объявлять, ну, например, скажет твоей бабушке: «Дорогая Анна Петровна, ваша остановка!» Машинист притормозит на секундочку на станции, бабушка всем помашет рукой и пойдёт к своей берёзке.

– Она выйдет, а мы дальше? – спросил мальчик, и у него защипало от слёз в горле.

– А мы дальше, – ответил папа. – И кому следующему выходить, неизвестно. Может, дедушке, может, маме или мне.

И папа с грустью обнял маму, а мама опустила голову ему на плечо.

– Мама, а нельзя вам не выходить никогда из моего вагона?

– Нельзя, любимый мой, нельзя, воробышек…

– А я с машинистом договорюсь.

– С этим машинистом, Данечка, никому нельзя договориться, – сказал папа. – Им Сам Бог командует.