Поезд в никуда

– В четыре утра? – я была в недоумении.

– К сожалению, дела нашей семьи решаются круглосуточно. Ты вспомнишь это! – мама с улыбкой посмотрела на меня. – А теперь всем пора спать.

Папа вместе с мамой вышли из кухни, а Марк взял стакан и потянулся за виски.

– Тяжелый день? – спросила я его.

– Нет того, с чем я не справлюсь, – он устало улыбнулся, на автомате закидывая лед в стакан. – К сожалению, в нашей семье надо делать то, что тебе советуют родители, потому что если ты добровольно не последуешь их советам, то тебя заставят. Ты прости, но иногда я так тебе завидую, что ты этого не помнишь, и мне очень жаль, что когда-то ты это узнаешь и будешь снова все это переживать.

– А я переживала? – непонимающе спросила я и лицо Марка изменилось.

– Нет… нет, я не это имел в виду. Не воспринимай мои слова так буквально, – треск льда, обволакиваемого теплым виски, заполнил тишину после его слов. Я же внимательно всматривалась в лицо Марка, пытаясь понять, что он хотел сказать и врет ли он мне. – Я, пожалуй, тоже пойду, – он разом опустошил стакан, встал и начал убирать за собой все следы ночной выпивки. Мне показалось это странным, как будто он упорно бежит от меня.

– Подожди, я хотела у тебя кое-что спросить.

– Слушаю, – брат напряженно сел обратно на стул и внимательно посмотрел на меня.

– В гараже я увидела машину и по документам она моя. Значит, я водила машину?

– Да! – он улыбнулся. – Ты, между прочим, была отличным водителем. И это твоя любимая машина. Помню, когда тебе ее подарили на двадцатилетие, ты была вне себя от счастья.

– Не плохо дарить дочери на двадцатилетие машину, которая стоит, как квартира!

– Еще одна особенность нашей семьи, все только лучшее и дорогое. А откуда ты знаешь, сколько она стоит? – удивленно спросил Марк.

– Помню, – я пожала плечами. – Я даже помню, сколько в ней лошадиных сил. И могу оценить общую стоимость нашего автопарка, – засмеялась я.

– Узнаю свою сестру. Это удивительно, что ты помнишь такие вещи.

– Да уж. Но вопрос мой немного в другом, я смогу ездить на ней снова?

– Ну, это вопрос спорный! Не думаю, что родители разрешат тебе в ближайшее время сесть за руль, – он медленно и устало помотал головой в дополнение к отрицательному ответу.

– Как так? Ты же наверняка можешь их уговорить! – я непроизвольно скривила лицо и уставилась на него, как преданный пес, просящий еду у хозяина во время обеда.

– Так странно… ты всегда раньше так делала, когда уговаривала меня сделать что-либо, – он завороженно смотрел на меня. – Ладно, я поговорю с ними, скажу, что первое время я с тобой поезжу, чтобы ты все вспомнила.

– Спасибо! – я вскочила и обняла его. – И да, еще кое-что, – сказала я, усаживаясь обратно. – Я тут кое-что нашла, – я медленно достала те три фотографии и положила на стол. – Ты не знаешь, кто это? – Марк побледнел и долго смотрел на фотографии. – Марк, ты меня пугаешь. Ты знаешь кто это?!

– Точно не знаю, я не видел этих фотографий раньше! – в этот момент мне снова показалось, что он врет. – Но я предполагаю, кто это. Только давай завтра об этом поговорим. Я очень устал.

Все в этой семье мне казалось странным и лживым. Мне чудилось, что от меня скрывают какую-то правду, и мне было интересно узнать какую. Плюс ко всему эти фотографии вводили меня в тупик.

Еще долго я лежала и рассматривала потолок. Когда мне все-таки удалось уснуть, мне приснился странный сон. Это был день катастрофы. Мне снилось, как вагон, в котором я ехала, уходит под воду, вокруг паника. Люди, как тараканы, цепляются друг за друга, пытаясь спастись и вылезти наружу. Вагон почти полностью погрузился в воду, а я вместо того, чтобы вылезать, в панике кого-то ищу. Я знаю, что я должна кому-то помочь, я не могу вылезти одна, без этого человека. Мне не хватает воздуха, я всплываю к потолку, где осталось еще немного кислорода и снова ныряю вниз. Внезапно я слышу какой-то удар и вагон с новой силой уходит ко дну, припечатывая всех к потолку. Я чувствую боль в голове, кто-то хватает меня за талию и тащит куда-то, я не могу понять кто и не могу отбиваться, сил нет. Я не могу даже пошевельнуться, я вижу удаляющиеся от меня трупы людей и окровавленную воду вокруг себя. Дальше пустота. Черная, холодная пустота.

Утро было испорчено этим сном. Какой-то кусок памяти ко мне вернулся, самый страшный кусок. Мне необходимо было с кем-то поговорить, рассказать это, обсудить, но в моем мире не было ни одного человека, которому бы я доверяла. Оставалось только молиться, что вслед за этим куском, ко мне вернется и остальная память. Надежда снова озарила меня.

За завтраком мама объявила, что мы начинаем перевозить вещи в новый дом. Путь туда оказался долгим, ехали мы около трех часов. В машине мы с Марком были почти одни, только водитель на переднем сиденье внимательно следил за дорогой. Мне необходимо было начать разговор о тех фотографиях, но я не знала, как это сделать.

– Марк! – начала я. – Мы вчера с тобой недоговорили…