Поездка к мертвецам

«В августе 326 года до нашей эры близ реки Гифасис (современное название – Биас), измученное вконец тропическими дождями, болезнями и прочими напастями, войско Александра Македонского наотрез отказалось подчиниться воле царя и продолжить вторжение в Индию. Разгневанный Александр уединился в ставке, позвал прорицателя (некого старца Фиалеса родом из Афин) и под страхом смерти велел тому указать выход из сложившегося положения. В ответ на угрозу царя гордый старец горько усмехнулся, а после разразился длинной тирадой, где назвал виновницей последних неудач Александра богиню Гекату. «Владычица темных сил обиделась на недостаток внимания со стороны царя и, чтобы задобрить богиню, царь должен воздвигнуть ей храм на берегу Гифасиса. Только когда последний камень займет место в кладке и, обладающая факелом, бичом, кинжалом и змеей трехтелая статуя Гекаты встанет на пьедестал, богиня сменит гнев на милость и позволит Александру продолжить победоносный поход», – закончил речь Фиалес и замертво рухнул к ногам изумленного царя.

Храм был построен в кратчайшие сроки. Александр принес богатые жертвы Гекате и устроил в ее честь военные игры, а после вновь обратился к армии с речью, убеждая ее двинуться вместе с ним дальше – на восток к берегам великого Ганга. Но все его усилия оказались напрасными. Вопреки предсказанию старца, падшая духом армия отказалась продолжить поход. Пришлось царю уступить и повернуть обратно к реке Идасп.

За храмом было поручено присматривать нескольким жрицам и малочисленному отряду воинов, состоявшему преимущественно из азиатов. Вскоре, после ухода армии, восстали местные племена асаккенов. Асаккены напали на македонский отряд и в коротком бою перебили всех его воинов. Потом они ворвались в храм и, умертвив жриц, принялись его осквернять. И тогда храм исчез вместе со всеми, кто в нем находился – мертвыми и живыми, а на его месте осталась выжженная земля. Эта земля с тех самых пор никогда не зарастает ни деревьями, ни кустарником, ни травой».

Сэр Генри прервал свой рассказ, подозвал слугу, необычайно долговязого и худого индуса по имени Санджай, и велел тому принести бутылку шотландского бренди и два бокала. Потом обратил свой потухший взор на меня и сказал задумчиво и устало:

– Ни у Плутарха, ни у Геродота нет и тени намека на это происшествие. Они утверждают, что на берегу Гефасиса Александр воздвигнул двенадцать жертвенников в виде башен, где принес благодарственные жертвы двенадцати великим богам. Геката не удостоилась подобной чести, так как не являлась великой богиней. Единственная деталь, свидетельствующая в пользу легенды Рашида, это совпадение дат. Александр покинул берега Гифасиса в конце августа, а 13 и 14 августа – традиционные дни, когда в Греции устраивался фестиваль Гекаты. Но одного этого совпадения явно недостаточно, чтобы поверить легенде. Вы, наверное, недоумеваете, дорогой друг, зачем я вам все это рассказываю?

– Нет, отчего же? Я нашел вашу историю забавной, – ответил я.

– Она еще не закончена, – сэр Генри таинственно улыбнулся, – еще не закончена, Чарльз, – повторил он, принимая бокал с бренди из рук вернувшегося слуги.

Я последовал его примеру. Глоток холодного бренди приятно обжег горло. Я поставил недопитый бокал на маленький круглый столик и приготовился слушать продолжение истории.

– В третьей части заметок Рашид приводит сложные математические расчеты, основанные на астрологических наблюдениях за движением луны, звезд и комет. Дополняет их всякого рода цитатами, взятыми из предсказаний известных оракулов прошлого, в том числе и Нострадамуса, но особенно подробно – мистическими измышлениями итальянского чернокнижника Франческо Прелати. В финале этой замысловатой логической цепочки (на первый взгляд местами довольно спорной) рождаются две даты. Первая – 29 июня 1834 года. Вторую назову несколько позже.

Сэр Генри прокашлялся:

– Вот мы и добрались до четвертой части документа:

«28 июня 1834 года Рашид явился на выжженную землю в сопровождении трех слуг-персов и дюжины туземцев, нанятых в ближайшей деревне, разбил неподалеку лагерь и принялся ждать наступления следующего дня. На рассвете 29 июня он увидел густой туман, настолько густой, что в нем легко можно было спрятать вытянутую руку. А когда туман отступил, перед восхищенным взором араба предстал исчезнувший храм Гекаты. Суеверные туземцы в ужасе разбежались, оглашая окрестности дикими воплями, а персы попадали на колени, уткнулись лбами в землю, заткнули ладонями уши и принялись бормотать молитвы. Пришлось Рашиду любоваться этим «восьмым чудом света» в гордом одиночестве, а вдоволь налюбовавшись, он стал убеждать испуганных слуг войти вместе с ним в храм. Но ни удары плетью, ни уговоры, ни золото не смогли поколебать упорства, с которым дрожащие, точно в тропической лихорадке, люди отказывались подчиниться воле своего господина. Найти других спутников Рашид не успел. Через два часа туман вернулся и, поглотив восьмое чудо света, бесследно растаял вместе с ним в течение какой-нибудь минуты».