Поездка со мной (ЛП)

— Похоже на историю, — говорит он. — Что же произошло?

Мой отец прочищает горло. — Мама Чарли приехала со мной на День благодарения в один год и влюбилась в это место. Она сказала, что не хочет возвращаться домой. — Мой отец поворачивается к Андре. — В те времена Честер Фоллс был действительно чем — то особенным. Там была огромная литературная сцена, куча художников. Люди думали о будущем и о том, как они хотят изменить мир, создавая здесь свои маленькие утопии.

— В городе мы были так обременены попытками выжить изо дня в день, заплатить за квартиру, оставаться в суете. Здесь же мы могли сделать шаг назад и сосредоточиться на том, что для нас важно. Мы могли бы заниматься искусством, а еще мы могли бы что — то построить, — добавляет моя мама.

Я ошеломленно смотрю на свою воду. — Я всегда думала, что ты последовала за папой сюда.

Мой папа смеется. — Если уж на то пошло, я последовал за ней.

Я сижу, не в силах откусить кусочек еды. Так много вещей, которые я думала о своих родителях, оказались неправдой. Я размышляю, что делать или говорить, когда Андре заговаривает.

— У вас есть какие — нибудь фотографии? — спрашивает он. — Честер Фоллс в те времена?

Моя мама ухмыляется. — Конечно!

Андре улыбается в ответ, дожевывая кусочек. — Я бы с удовольствием на них посмотрел.

После ужина мама наливает чай, и мы сидим в гостиной, где мои родители достают старый альбом. В нем они молоды и счастливы. Стоят рядом со старым фургоном Volvo, набитым до отказа вещами, возле кирпичного здания на городской улице. Сидят с друзьями в поле, с бутылкой вина на закате. Мой отец прислонился к стене старого амбара, скрестив руки, с гордостью демонстрируя одну из своих скульптур.

— Это ваша, мистер Оуэнс? — спрашивает Андре, указывая на массивную конструкцию, которая одновременно неузнаваема, но и в какой — то степени знакома, что является частью его гениальности.

Мой отец некоторое время изучает фотографию, затем кивает.

— Это прекрасно, — говорит Андре.

— Он больше их не делает, — говорю я. Я не хотела, чтобы это прозвучало так грубо, но это прозвучало, и наступает пауза.

Андре обхватывает меня за плечи. — Вы сейчас ни над чем не работаете, мистер Оуэнс?

Мой отец прочищает горло. — Пока нет, — говорит он, как будто собираясь сообщить больше информации, но оставляет все как есть.

— Что ж, я бы с удовольствием посмотрел на твою будущую работу, — говорит Андре. — Когда ты будешь чувствовать себя на высоте. — Он смотрит на меня и улыбается.

После ужина мы с Андре моем посуду, а в колонках играет 'Девушка из Ипанемы'. Когда я смотрю, как Андре танцует на кухне с моей мамой, я не могу удержаться от смеха. Я также не могу избавиться от странного чувства, что он всегда был здесь. Вот как хорошо он вписался. Но тут в моей голове раздается крошечный голосок. Он слишком хорошо вписался? Куда это может завести? Я смотрю на отца, который любуется моей мамой с того места, где он сидит за столом. Что значит впустить кого — то в свою жизнь настолько полно? И готова ли я к этому?

28

На утро после ужина с Андре я рано встала, не в силах заснуть. В моем мозгу слишком много всего. Вот амбар, который стоит на участке Тессы и ждет, когда его закончат. Вот Эва, ожидающая моего портфолио в Новом Орлеане.

И еще Андре.

Я достаю телефон и отправляю сообщение:

«Ты сегодня гуляешь?»

Сидни: Я уже иду туда. Хочешь, я за тобой заеду?

В шесть тридцать утра мы с Сидни делаем легкую растяжку рядом с внедорожником ее мамы у основания Медового хребта и отправляемся вверх по тропе, залитой ранним солнцем и усаженной низкими деревьями и кустами. Сидни занимается этим не менее трех дней в неделю на протяжении почти всей средней школы, что удивило бы многих людей. Да, она замужем за своим телефоном и первой приходит на ежегодную распродажу в Sephora, но у нее также довольно сильное беспокойство, и пару лет назад ее отец, врач, посоветовал ей стараться выплескивать нервную энергию по утрам. В некоторые дни она гуляет по Honeycomb Ridge, в другие — медитирует, но, кажется, от этого она становится намного счастливее.

— Ну, как дела? — спрашивает она, пока мы, пыхтя и отдуваясь, поднимаемся по крутому склону.

— Должно ли что — то произойти, чтобы я оказалась здесь?

— Чтобы ты присоединилась ко мне на утренней прогулке, когда ты могла бы планировать свой день или то, как ты собираешься завоевать мир? Типа того.

Я глотаю глоток из своей бутылки с водой. — Черт, ты меня раскусила.

— Выкладывай, — говорит она между вдохами.

— Это Андре. Я чувствую себя странно из — за этого. Теперь, когда мы… неважно.

Сидни начинает смеяться, качая головой.

— Что смешного? — спрашиваю я.

— Ты. Тебе так некомфортно от идеи встречаться, что ты едва можешь произнести это вслух.

Я стону. — Я знаю.

— Но он ведь тебе нравится, верно?