Поездка в Ютиссаггар

Опять сутолока, шум, клерки, офицеры Вспомогательной Стражи. Какие-то донесения, дела... Все это Сасер отмел усталым движением руки. Он хотел отдохнуть, очутиться в своих покоях, в своем кабинете, в привычном кресле за своим столом. Генеральный инспектор тяжело поднимался по ступенькам. Мелькали чьи-то заискивающие лица, Сасер упрямо шевелил губами. Просто шевелил губами он не считал ступеньки. "Как я устал, клянусь Хозяином, меня эти поездки так изматывают. Каждая поездка дается мне с большим трудом, чем предыдущая. Я стар, я стар, и скоро умру..."

Он сидел в своем кабинете и смотрел в окно. Скоро начнется весна, отметил Сасер, слушая здравицы и повторяя вслед Лае: "Тысячу лет жизни и величия нашему Императору! Слава Святому Ютису, Отцу Истории, Учителю Народов и Заступнику от скверны!" Сказал для любопытных ушей, что по ту сторону стен и дверей.

Лениво слушал донесения от адъютанта. Сегодня солнце ярко светило, слепило глаза Сасеру, Сасер морщился, глаза слезились. Но он не смахивал слезу со щеки, не приказывал зашторить окно. Дневной свет радовал его душу. Слова, проникающие в него с трудом, не оставляли следа - словно бессмысленные звуки, они носились по комнате. Сегодня Генеральный инспектор был необычайно рассеян. Он это понял тогда, когда попытался написать записку Его Высокопревосходительству с поощрением командира Ютиссаггарского гарнизона Вспомогательной Стражи, но не смог вспомнить имя этого командира. А переспрашивать своего адъютанта не захотел. Все равно Их Высокопревосходительству незачем все эти имена. Для него командир Ютиссаггарского гарнизона всего лишь должность, а не живой человек. Должность, каких сейчас много...

Рыбу и лепешки, что принес ему Лае, он съел без аппетита. Вспомнил тушеное мясо в Ютиссаггаре, грибной соус, сыр. Отметил для себя, что стоит издать приказ о наказании нижних чинов за питание, что не пристало Братьям-Помощникам в трудные времена нашей Славной Империи...

Вспомнил новобранцев, стоящих на плацу, по щиколотку в снегу. Еще утром ему донесли о слухах, царящих в военной комендатуре. Поговаривают, что Северная Армия понесла первые серьезные потери на Западном фронте. И это армия букнеркцев - с их чудовищными машинами, с их отчаянной жестокостью, с их железной дисциплиной и фанатичной верой!.. В это было трудно поверить, в это было невозможно поверить, но Генеральный инспектор отличался обостренным нюхом на такие вещи. Интуиция не раз спасала его жизнь, и он ей доверял. Инстинктивно почувствовал, что в этом случае слухи верны и для Империи настают поистине тяжелые времена. Какая бы ни была победоносная армия у Императора, но завоевать весь мир... Весь мир у подножья Священной Горы... Все народы под знаком Меча и Посоха... Все эти трескучие, хвастливые фразы! Клянусь Хозяином, если я не прав. Я чувствую это. Нужно что-то делать. Необходимо проявить инициативу - и её заметят. И что мне тогда этот подлец Олсе!..

Он приказал Лае взять чистый лист бумаги и хорошие чернила. И стал диктовать, тщательно подбирая слова:

"Его Высокопревосходительству Оолатаани из великого рода Оотаалу, многих лета и крепкого здравия, да восславится Наш Сиятельный Император, тысяча лет ему жизни, и Святой Ютис, Отец Времен! Пишет Вам, нижайше склонившись во многих поклонах, покорный слуга Его Императорского Величества брат Ютиссасерех, недостойный блистательного взгляда Вашего Высокопревосходительства. Для дальнейшего усиления наших славных войск на Западе и скорого и полного уничтожения безбожных еретиков, Ваш наипокорнейший слуга нижайше предлагает начать массовую и принудительную мобилизацию всех мужчин Приречья, способных носить оружие, старше пятнадцати лет от роду на помощь нашей Победоносной Северной Армии. Готов приложить все усилия и отдать все силы для победы оружия Его Императорского Величества и во славу Его Бескрайней Империи. Тысяча лет жизни и величия Нашему Императору. Подписано: Генеральный инспектор Приречья, почетный Оруженосец Его Императорского Величества".

Лае быстро вывел на бумаге букнеркские каракули и подал бумагу Генеральному инспектору. Сасер старательно вывел своё имя на бумаге: Ютиссасерех - Сасер, Угодный Ютису. Секунду-другую посмотрел на солнце. Солнце слепило глаза, но он не вытер со щеки брызнувшие слезы. "Я стар, и скоро весна - очередная весна, и сколько весен ещё предстоит мне увидеть". Сасер покачал головой, тяжело вздохнул. "Старость - это предательство", - подумал он, подышал на кольцо и поставил коричневатый оттиск в правом нижнем углу листа.

Александрия, июнь 2002 г.

ПРИМЕЧАНИЕ: