Поездом к океану

Устав сопротивляться, Юбер, в конце концов, встал и прошлепал босыми ногами к своему чемодану. На дне его – фляжка с виски. Шотландским, хорошим – подарок Риво. Несколько глотков, и ему станет легче. Должно стать легче, иначе он о́кна побьет в этой проклятой комнатке, выделенной ему в казармах. Дури в голове хватит. Может быть, хоть этак удастся приглушить бурлящую в нем зловонную, раскаленную жижу, имя которой отчаяние.

А наутро он снова торчал у капитана Мальзьё, который от слова к слову все сильнее мрачнел, но это был не повод прекращать говорить. Потому Юбер нависал над его столом и вполне спокойно, уверенно и, пожалуй, даже беспечно продолжал «делиться планами», что, конечно, требовало некоторого содействия со стороны коменданта.

- Все, что мне от вас требуется, – это два десятка обученных людей и транспорт, - деловито разъяснял Юбер. - Я хочу добраться до деревни, в которой ее похитили...

- Вы так уверены, что де Брольи именно похищена, а не убита? – сердито буркнул Мальзьё.

- Покуда нет тела, я не вижу никакого смысла утверждать обратного, - пожал он плечами. – Она ведь как сквозь землю провалилась. Я хочу осмотреть деревню и плантации. Поговорить с людьми. Эти ваши... которые здесь – они действительно ничего не знают.

- Я же предупреждал вас, что с ними бесполезно разговаривать! Все равно не скажут, даже если...

- Они ничего не знают, Мальзьё, - с нажимом добавил Анри. – Во всяком случае, женщина. Какого черта ваши солдаты вообще ее сюда притащили? Вы видели, что с ней сделали?

- Коммунизм – чума бесполая. Здесь что бабы, что мужики – одинаковы. И одинаково нас ненавидят.

- В этом вопросе просвещать меня нет надобности, - небрежно махнул ладонью Юбер. – Но ее надо бы освободить. Не хватало еще, чтобы рассказывали потом, как содержат вьетнамских женщин во французских тюрьмах. Ее состояние... ужасающее. И это самая мягкая характеристика.

- А мужчины?

- С мужчинами разбирайтесь сами. В большинстве своем любой из них завтра отнимет у нас тесак и пойдет нас резать.

- Да уж... пойдет, - хмуро кивнул капитан. – Хорошо, я отдам распоряжение, чтобы ее вывели из каземата. Что до остального... вы не увидите в том поселении иного, чем видели мои люди в тот же день. Времени прошло до черта! Только зря шеи подставлять.

- Ну кто-то же должен, - пожал плечами Юбер. – У нас здесь война, случается и подставлять.

- Из-за юбки?

- Эта юбка, - Юбер наклонился через стол к Мальзьё и, уверенно блефуя, заявил: - личный друг генерала Риво и один из лучших его специалистов. Да он нам головы отвертит, если мы ничего не узнаем о том, что с ней. Пусть кости, но мы должны вернуть их на родину.

- Да костей я вам любых соберу, каких хотите, - парировал капитан. – Не обязательно ради нее туда лезть. Вы джунглей не знаете!

- Я знаю достаточно, чтобы не дать нам пропасть, - отрезал Анри, не оставляя капитану шансов отмахнуться от его требований. Сейчас, в своем нынешнем положении он мог позволить себе быть значимой единицей в армии. Хотя бы здесь, потому что только здесь он и случился как человек. Бог знает, как к тому отнесся бы папаша Викто́р! Да и не все ли равно теперь?

- Черт с вами, - мрачно кивнул Мальзьё. – Может, ребятам и правда пора поразмяться. Дам я вам людей, но много не обещаю. Сами понимаете...

- Понимаю. И лучше, чтобы это было добровольно, капитан.

- Само собой.

На том и порешили.

И вновь потянулись изматывающие его душу и выворачивающие наизнанку все плохое и хорошее в нем часы ожидания. Выдвигаться решили поутру, а Юберу до этого времени делать ничего не оставалось. Его миссию давно можно было считать оконченной, и возвращение в Париж тормозилось лишь по собственному почину. Он превышал свои полномочия, напропалую манипулировал окружающими и требовал того, на что не имел права. Но именно сейчас Анри сделал бы все что мог и даже сверх того ради одного только знания, что Аньес жива и здорова. Он отдал бы до последнего то, чем владел, и то, чего достиг, он согласился бы улететь не то что в Тхайнгуен, но и в ад прямиком из казармы, если бы тот самый ад выплюнул его сумасшедшую бретонку назад, в жизнь. И никогда не пожалел бы о том – в конце концов, он из тех, кто умеет договориться с чертями.

А она – нет. Слишком упряма.

Но и он упрям не меньше, чтобы думать, будто бы едет за ее костьми.

За ней! За ней.

Уже на следующий день, с рассветом – за ней.

Для приготовлений хватило суток. Отряд собрали небольшой, с Юбером – в двенадцать человек, но все необходимое предоставили, включая оружие, самолет, машины и провиант. Выбираться твердо решили воздухом. Ну его к черту – гнать по основным дорогам Северного Вьетнама, подставляясь под мины и автоматные очереди. А на аэродроме в ближайшей точке к деревне, где похитили Аньес, их ожидали джипы и еще несколько человек для дальнейшего следования. От деревни предполагалось двигать в горы. Разумеется, в том случае, если поиски в округе ничего не дадут. А Юбер был уверен – не дадут. Аньес где-то в горах Вьетбака, потому что все концы всегда сходятся там.