Поэзия 21-го века

Кстати, не видел его я давно,

Так как мне в падло, но не всё равно.

«Вяжут меня» и вопросы дают –

Я забиваю, – пускай достают,

Ведь я ленивый, как жирный баран,

Мне даже в падло наполнить карман.

Еле по еле, чуть-чуть по чуть-чуть,

Я, извиваясь, хотел вдруг нырнуть.

Но, ощутив, что мне хочется спать, –

Я за подушку готов был стрелять.

Как-то девчонку я встретил одну

И прошептал ей тихонько: «Люблю».

Но вдруг от этих пяти аж всех букв,

Мне стало в падло и я стал – «барсук».

Много я сплю и много лежу,

Мало я вижу и мало хожу.

Лишь иногда я встаю, чтоб поесть,

Ну, или в ванной подолгу лежу.

Как-то уж в гости хотел я пойти,

Скучно конечно, но в падло идти.

Тут, как на счастье пришёл ко мне друг,

Но открыть было в падло и я заснул быстро вдруг.

Вот так я шарился целых 7 дней,

Когда предо мною «явился» олень.

Я испугался и думал – свихнусь,

Но мне было в падло и я принял душ.

Дальше пошли те же самые дни:

Я лежал в спальни и видел огни.

Там за окном кричали: «Беги,

Так как на город напали враги.

Хоть я и понял, что это война

И у меня не болела нога,

Я, всё же, с места не сдвинул ноги,

Мне было в падло, хоть волком кричи.

Я потихоньку, вдруг, вспомнил года,

Когда я бегал туда и сюда.

И тут я понял, что это беда,

Но было в падло менять мне места.

И вдруг услышал я взрыв тут и там,

Сильно ударил по моим он мозгам,

Что-то инстинкт стал мне сильно кричать,

Но мне было в падло, решил я молчать.

Но всё продолжалось: стреляли в окно,

Потом умудрялись глазеть мне в лицо,

Потом приказали мне быстренько встать.

Но мне было в падло: я хотел спать…

      0.3.1.38. «Не понятная правда».

Мне спокойно с шарой жить,

Мне приятно быть везде,

Лишь бы в шаре мог я быть

И не думать о беде.

В падло мне писать стихи, в падло спать, а также – есть,

В падло, как бы вам сказать, мне маячить в той дыре, –

В той, что с детства мне дана, что не ждёт всегда меня.

Жизнью все её зовут, в ней отрезан смертью путь.

Смерть наступит, рви, не рви, и поэтому пойми:

От того, что мы живём – ничего мы не поймём.

Я не знаю лучше слова, – шара, сила и Серёга!

И поэтому мой жанр называется – «Пожар».

Это тот пожар в душе, что горит сейчас во мне.

Я на свадьбу к другу шёл и тебя опять нашёл.

Вижу я тебя во снах; как лежу я в трёх соснах,

В мыслях моих нет забот, все говорят: «Идиот».

Идиотом быть не против,

Лишь бы было за что жить,

Так как смерти пока нет,

А в грязье тонуть, – уж бред.

      0.3.1.39. Он ковырял на паре пальцем,

А я не знал – где взять болты.

Он говорил, что это зайцы,

А я подумал, что коты.

Он видел зайцев только в поле,

А я не видел их вообще.

Он изучал напитки «Зукко»,

А я блевал в свои штаны.

Он не узнал её в косынке,

А я забыл её совсем.

Он был всегда каким-то длинным,

А меня не было нигде.

      0.3.1.40. Вот из-за леса из-за гор

Костлявый трактор показался,

Меня на ротор замотал –

Я выбираться задолбался.

И потому в моей башке

Уже ума то не осталось.

Я захотел один лишь быть

И очень глубже закопаться.

      0.3.1.41. Я запрещаю себе пить,

Я запрещаю себе жить,

Я запрещаю быть с тобой

И говорить про новый мир.

Я запрещаю тебе «шить»

И запрещаю быть со мной.

Я запрещаю вновь прийти,

Чтоб снова быть со мной.

      0.3.1.42. «Обращение к программисту сознания».

Твои глаза долго смотрели на меня

И твои руки ставили мне знаки.

К тому же ты мне принципы назвал,

Но только я вот ничего так и не понял.

Ты показал мне несколько понтов,

Я до конца их так и не «прохавал».

Я у тебя просил своих концов,

И ты всегда мне открывал дороги.

Зачем мне жить? Ответь, – прошу.

И для кого? И что за это будет?

Ведь просто я так больше не хочу:

Совсем не знать – зачем я вот живу.

Он жить хотел, а я вот не хочу.

Он мог решить тогда свою проблему.

Я вот опять, тебя, мой сон, прошу –

Реши сейчас мою всю микросхему.

«Я» «напишу» «ростиницу» с «Листов»

И нарисую всё, что ты захочешь,

Если мне дашь на это ты «листов»,

И за работу – просто, всё расскажешь.

      0.3.1.43.

Нет, не хочу я уже вспоминать,

Но тебя не могу забывать.

Никогда ты не увидишь больше,

Того счастья, что могло бы быть,

Потому что ты не знаешь вовсе, как могло бы быть.

      0.3.1.44.

Освободился от оков

И уши дольше не горят,

Он не пойдёт больше на лёд

Пока не будет виноват,

Пока в лесу густом и мокром,

Вдруг не настанет чистота,

Пока все звери, кроме волка,

Не заберут его в дома.

И будет продолжаться долго.

Так в специальный верный срок,

Как зарычат и вдруг замрут

На этом люду серые волки.

К чему теперь уже стремиться,

Хотя все ржут и теребят,

Наверно стоит отвернуться

И всё-таки уйти назад.

Во-первых, в случае ухода, – в душе является тоска,

И появляется на веки, всеми забита, скукота.

И снова прёт инициативу, но есть для этого мозги,

Чтоб останавливать навеки и возвратить ему тебя.

      0.3.1.45.

Не хочу с тобой я больше быть,

Не желаю я тебя любить.

Я забуду, может про тебя,

Ну, а может даже – ты меня.

Знаю, что когда-нибудь с тобой

Всё равно ещё увидимся.

Буду думать – как добиться мне того,

Чего не смог добиться я.

И тогда, когда устану я,

В смысле – буду дружить с «воздухом»,

И когда захочется уйти

Мне туда, где нету «воздуха», –

Знаю я, тогда – найдёшь меня,

И мы станем одним «облаком».

Больше ты не сможешь без меня

И я стану твоим «воздухом».

Ты прекрасна будешь для меня