Поэзия и проза Древнего Востока

Следующее место за трудами конфуцианских наставников Бань Гу отвел сочинениям представителей другой влиятельной философской школы древности — даосам. Ее родоначальником традиция считает полумифического старца Лао-цзы, жившего будто бы в одно время с Конфуцием, в VI в. до н. э., и ведшего с ним дискуссии по проблемам бытия. Приписываемое Лао-цзы сочинение — «Даодэцзин» — «Книга о Пути и Добродетели». В отличие от неоконфуцианцев, интересовавшихся в первую очередь проблемами этики и управления государством, последователи даосизма разрабатывали проблемы бытия, утверждая примат естественного Пути — Дао как основы всего сущего во вселенной, как источника всех вещей и явлений. «Добродетель» в данном случае весьма условный перевод даосского понятия Дэ, которое рассматривалось как индивидуальное проявление Дао — Пути, как форма проявления Дао в отдельном человеке, показывающее нравственное совершенство личности, следующей Дао и достигшей абсолютной гармонии с окружающим миром. «Книга о Пути и Добродетели» — совершенно особый памятник в истории древнекитайской литературы — это ритмически организованная афористическая проза, на протяжении веков считавшаяся непревзойденной по своим художественным достоинствам и нашедшая свое продолжение в книге «Чжуан-цзы», автором которой считается другой классик даосской мысли — Чжуан Чжоу, знаменитый Чжуан-цзы (IV в. до н. э.). Он соединил поэтическую афористичность с традицией примера, притчи, поясняющей часто в весьма необычных формах идеи суетности и иллюзорности человеческого бытия и важности слияния человека с естественной природой.

В разделе философской литературы в перечне Бань Гу после даосов помещены сочинения натурфилософов, развивавших учение о взаимодействии двух полярных сил природы: света — ян и тьмы — инь. За ними шли легисты, или законники, трактовавшие и развивавшие учение о государственной власти, осуществляемой с помощью четкой системы наказаний и поощрений. Отрывки из сочинения «Хань Фзй-цзы» и «Весны и Осени Люя», помещенные в нашем разделе, как раз и должны дать представление о прозе легистов. После них Бань Гу перечислил труды древних номиналистов-логиков и затем упомянул последователей мыслителя Мо-цзы (V в. до н. э.), проповедовавшего принцип «всеобщей любви» и равенства всех людей. В отличие от конфуцианцев, с которыми Мо-цзы и его ученики резко полемизировали, моисты рассматривали управление страной не как морально-этическую проблему, а как определенное профессиональное мастерство. Провозглашение всеобщей любви сочеталось у Мо-цзы с заметным пренебрежением к отдельному человеку, он больше думал о государстве в целом и пытался своими увещеваниями предотвратить войны между правителями. Как он это делал, читатель узнает из фрагмента книги «Мо-цзы». Затем Бань Гу поместил еще несколько менее известных философских школ, включая и авторов аграрных трактатов, а затем в самом конце списка философских произведений прибавил особую школу сяошоцзя (сочинителей сяошо). Сяошо — буквально: «малые (пустячные) речения» — стало впоследствии обозначением сюжетной повествовательной прозы. К сожалению, ни одно из пятнадцати отнесенных к этой категории произведений до нас не дошло. Сам историограф пояснил, что к этой группе отнес он сочинения, составленные из записей различных уличных толков и рассказов, услышанных на дорогах и в глухих городских переулках. Рассказы эти, представлявшие тогдашний прозаический фольклор, собирали специальные чиновники — бигуани. По представлениям конфуцианцев, если правитель хотел знать о настроениях народа, ему следовало обязать чиновников собирать все, что говорят в народе, то есть толки, слухи, предания, рассказы об обычаях (именно несколько подобных фрагментов и сохранилось случайно в комментариях к сочинениям об обрядах). Эти записи народных преданий и были предшественниками того, из чего родилась впоследствии богатейшая повествовательная литература китайцев. (Можно предположить, что первые книги сяошо напоминали знаменитые «Пестрые рассказы» римского писателя конца II в. н. э. Клавдия Элиана.).