Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной

Как любила я жизнь! — О любимая, длись! —
я вослед Тициану твердила.
Я такая живучая, старый Тифлис,
твое сердце во мне невредимо.

Как мацонщик[271]

, чей ослик любим, как никто,возвещаю восход и мацони.
Коль кинто не придет, я приду, как кинто,
веселить вас, гуляки и сони.

Ничего мне не жалко для ваших услад.

Я — любовь ваша, слухи и басни.
Я нырну в огнедышащий маленький ад
за стихом, как за хлебом — хабази.

Жил во мне соловей, всё о вас он звенел,

и не то ль меня сблизило с вами,
что на вас я взирала глазами зверей
той породы, что знал Пиросмани.

Без Тифлиса жила, по Тифлису томясь.

Есть такие края неужели,
где бы я преминула, Отар и Тамаз,
вспомнить вас, чтоб глаза повлажнели?

А когда остановит дыханье и речь

та, последняя в жизни превратность,
я успею подумать: позволь умереть
за тебя, мой Тифлис, моя радость!

1978

ГРУЗИНСКИХ ЖЕНЩИН ИМЕНА

Там в море паруса плутали,
и, непричастные жаре,
медлительно цвели платаны
и осыпались в ноябре.

Мешались гомоны базара,

и обнажала высота
переплетения базальта
и снега яркие цвета.

И лавочка в старинном парке

бела вставала и нема,
и смутно виноградом пахли
грузинских женщин имена.

Они переходили в лепет,

который к морю выбегал
и выплывал, как черный лебедь,
и странно шею выгибал.

Смеялась женщина Ламара,

бежала по камням к воде,
и каблучки по ним ломала,
и губы красила в вине.

И мокли волосы Медеи,

вплетаясь утром в водопад,
и капли сохли, и мелели,
и загорались невпопад.

И, заглушая олеандры,

собравши всё в одном цветке,
витало имя Ариадны
и растворялось вдалеке.

Едва опершийся на сваи,

там приникал к воде причал.
«Цисана!» — из окошка звали,
«Натэла!» — голос отвечал…

1957

«Смеясь, ликуя и бунтуя…»

Смеясь, ликуя и бунтуя,
в своей безвыходной тоске,
в Махинджаури[272]

, под Батуми,она стояла на песке.

Она была такая гордая —

вообразив себя рекой,
она входила в море голая
и море трогала рукой.

Освободясь от ситцев лишних,

так шла и шла наискосок.
Она расстегивала лифчик,
чтоб сбросить лифчик на песок.

И вид ее предплечья смутного

дразнил и душу бередил.
Там белое пошло по смуглому,
где раньше ситец проходил.

Она смеялася от радости,

в воде ладонями плеща,
и перекатывались радуги
от головы и до плеча.

1957

СНЫ О ГРУЗИИ

Сны о Грузии — вот радость!
И под утро так чиста
виноградовая сладость,
осенившая уста.
Ни о чем я не жалею,
ничего я не хочу —
в золотом Свети-Цховели
ставлю бедную свечу.
Малым камушкам во Мцхета
воздаю хвалу и честь.
Господи, пусть будет это
вечно так, как ныне есть.
Пусть всегда мне будут в новость
и колдуют надо мной
родины родной суровость,
нежность родины чужой.

1960

СПАТЬ