Поэзия убийства

– Чего тебе? Я сплю!

– Вы не спите, – констатировал он. – И потом, к нам просится клиент.

– Сейчас?!

– Нет, они приедут попозже. Говорят, что часа через полтора.

– Они?

– Да, их двое или трое.

– Они ненормальные?

– Нет. Просто они привыкли вставать рано.

– Кто они? Перестань говорить загадками.

– Коллеги или, как они представились, товарищи Ивана Костомарова.

– Того самого, которого задержали по подозрению в убийстве Тавиденкова?

– Да, они мне так и сказали.

– Они не могли позвонить попозже?

– Наверное, могли, но я уже сказал вам, что они привыкли вставать рано.

– Морис! Открой дверь!

– Какую дверь? – удивился он.

– Ту, за которой ты стоишь.

– Зачем?

– Мы что, так и будем разговаривать через дверь?

– Но…

– Что но?! – рявкнула она.

– Вы не одеты.

– Я сейчас вот встану и выйду к тебе голая! – пригрозила она.

– Нет, не надо, – быстро проговорил Морис. – Вы лучше прикройтесь, а я войду.

– Наказание божье! Входи!

Морис вошёл и замер у порога. Мирослава сидела на кровати, прикрывшись простынёй, и притопывала от нетерпения босыми ногами.

– Что мне им ответить? – спросил Морис.

– Послать к чёртовой бабушке!

– Но как же? – растерянно переспросил он.

– А так же! Я спать хочу!

Его взгляд стал жалобным.

– Ладно, – сказала она, – пусть приезжают. Но не толпой!

– Скажу, что больше трёх у нас собираться запрещено, – пошутил он не очень уверенно.

– Точно! И купи себе радиотелефон!

– Когда?

– Немедленно!!!

– Ладно, я закажу по интернету.

– А сейчас исчезни!

– Я отвечу им и приготовлю завтрак.

Мирослава взялась за край простыни, и Мориса как ветром сдуло.

– И что за парень такой, – пробормотала она и спросила кота: – Дон, ты случайно не знаешь?

– Мяв, – ответил кот.

– Вот, и для меня в некоторых вопросах он остаётся полной загадкой. Может, попробовать соблазнить его?

– Ур-р-р, – протянул кот.

Мирослава расшифровала это как – «давно пора».

– Тут, видишь ли, какая штука, – вздохнула она, – мои приставания можно будет квалифицировать как домогательства на рабочем месте. В английском языке даже слово такое ругательное есть – «харассмент». Англосаксы на нём совсем свихнулись. А то, что, к примеру, в нашем случае это место и спальное, никого не волнует. Кроме нас с тобой, конечно.

Кот одарил хозяйку сочувствующим взглядом. Когда Мирослава и Дон спустились вниз, завтрак уже был на столе.

– Явились, сони, – укорил их Морис.

– Будешь ругаться, мы обратно уйдём.

– Тогда работать будете на голодный желудок.

– Кто-то сказал, что художник должен быть голодным.

– Не знаю, как про художника, но детектив должен быть сытым. Можете спросить об этом у Шуры.

– Нашёл кого спрашивать, – развеселилась Мирослава.

– А вообще-то, – серьёзно проговорил Морис, – я уверен в том, что все должны быть сытыми. Разве ваша тётя могла бы творить, будучи голодной.

– Скорее всего, нет, – согласилась Мирослава, усаживаясь на стол.

А Дон запрыгнул на окно, где его уже ждала мелко нарезанная отварная телятина.

Они успели позавтракать и убрать со стола, как раздался звонок.

– Ты думаешь, это они? – спросила Мирослава.

– Сейчас посмотрю. А вы идите в свой кабинет.

– Слушаюсь, мой господин! Но твои клиенты припёрлись на полчаса раньше срока.

– Они не мои, – улыбнулся Морис, – они наши.

Мирослава фыркнула и выпорхнула в коридор.

Их было трое. Они приехали на раздолбанных «жигулях», но одеты все были вполне прилично.

Представляться начали сразу, как только выбрались из салона автомобиля, Максим Федотов, Никита Решетников, Ефим Кустецкий, – и протягивали ему руки.

Морис пожал руки всем троим, вежливо произнося:

– Приятно познакомиться.

– Нам тоже, – за всех ответил Федотов, – жаль только причина для знакомства нерадостная.

– Вы правы, – сказал Морис и пригласил, – пойдёмте, я провожу вас в кабинет Мирославы Волгиной.

– Она тут за главного? – уточнил Никита.

– Точно, – кивнул Морис, скрыв улыбку.

Он уже понял, что у этой троицы за главного Максим Федотов.

Оставшийся путь до кабинета Волгиной мужчины проделали молча. По тому, как они вытирали лица чистыми платками в одинаковую клеточку, он понял, что они сильно волнуются. Ему хотелось как-то приободрить их, но он не находил слов и боялся разволновать их ещё больше.

Наконец они миновали приёмную и оказались перед кабинетом. Морис распахнул дверь.

– Проходите, пожалуйста, Мирослава вас ждёт.

Они вошли гуськом и выстроились в линеечку.

Мирослава вышла из-за стола.

– Здравствуйте, я детектив, Мирослава Волгина.

– Максим Федотов, Никита Решетников, Ефим Кустецкий, – представились они в том же порядке, что и Морису, правда, рук протягивать не стали, решив про себя, что дама всё ж таки, в смысле девушка, неудобно лапищи свои ей совать.

Мирослава, прочитав их мысли, дружелюбно улыбнулась и предложила присаживаться, где кому угодно.

– А стулья сдвигать с места можно? – спросил один из них.

– Конечно.

Мужчины взяли себе каждый по стулу, и все три поставили их в ряд напротив неё, после чего чинно уселись.

– Говорить, наверное, буду я, – сказал Максим Федотов.

– Я вас внимательно слушаю, – ответила Мирослава.