Поэзия (Учебник)

Дальше замечу, что поэзия, забывшая про этику, утрачивает свою энергию. Раскольников, например, вне этической ситуации преступления был бы банальным убийцей из телесериала, а не великим, переполненным художественной мощью образом. Контакт с этическим — контакт с изначальной энергией вещи, с самой жизнью и ее мощью. Конфуций писал об этичности Неба, ему вторил Кант с его звездами в небе и нравственным императивом в душе. В тематическом указателе учебника слово «этика» отсутствует, в тексте тоже. Я понимаю стремление составителей и авторов избежать любой идеологической направленности в связи хотя бы с памятью о спекуляциях в этой области, но для этого, на мой взгляд, следует двигаться в другом направлении, свойственном как раз лучшим образцам поэзии, или хотя бы упомянуть о нем. Речь идет о постижении мира не при помощи метода, а при помощи сердца.

Когда забывают о великом Пути,
На первый план выходят нравственность и долг.
Когда мудрость уходит в тень,
Главенствуют рационализм и наука.
Когда нет мира в семье,
Превыше ставят сыновнее почитание.
Когда в стране хаос,
Расцветает патриотизм.

Это сказал один мудрый китаец по имени Лао-цзы, упомянутый, кстати, на стр. 716 Учебника. С помощью нижестоящей смысловой системы (рационализма и науки) представляется затруднительным описать вышестоящую систему (внерациональную глубину мира, Путь), но все же стоит хотя бы рассказать о ее существовании в поэтическом делании, если уж речь идет о поэзии, которая веками была с ней в контакте и по сей день противится насильственному от нее отделению. В книге же лишь вскользь упомянуто, как о чем-то архаическом и устаревшем (технологический взгляд на вещи) о том, что прежде поэт, например Гомер, считался носителем мудрости. И это небрежение естественно — вневременные свойства противятся технологическому подходу, который есть власть над вещью, а вневременная поэзия в мире жестких и прогрессирующих вещей безвластна, именно в силу того, что вневременна. И к тому же, поверьте, поэты во все века, знали, что делали, обращаясь за вдохновением к музам. И мы не стали сильнее их, пересев за компьютер.

Мне кажется, что книга «Поэзия» больше манифест, нежели учебник. Манифест сообщества кураторов, исследователей и составителей, рассматривающих поэтическое делание под сравнительно общим для них углом зрения, и претендующих на доминирующий и наиболее, что ли, современный и адекватный способ ее описания.

Так или иначе, книга «Поэзия» заслуживает, помимо некоторых замечаний, конечно же, и слов благодарности в адрес ее создателей, особенно это касается разделов, посвященных современной поэзии, где описание и систематизация проведены вполне последовательно и тщательно. Прекрасно представлены и со вкусом отобраны поэтические тексты. Удачным введением в состав книги является рубрика «Читаем и размышляем» — приглашение к более замедленному, хочется думать, что к медитативному чтению, за что хочется поблагодарить Наталию Азарову и других авторов книги. Книгу хочется читать, открывая новые имена и перечитывая известные тексты. Методология исследования, «появившаяся в последние десятилетия», вполне выдержана и демонстрирует один из рабочих вариантов подхода к поэтическому материалу. В общем исследовательском пространстве изучения поэзии эта книга, несомненно, займет свое заслуженное место.

Игорь Шайтанов, литературный критик, доктор филологических наук, главный редактор журнала «Вопросы литературы»:

Поскольку книга написана и напечатана по постановлению Ученого совета Института языкознания РАН как УЧЕБНИК, то, вероятно, ее и нужно оценить как таковой. Впрочем, по жанру это не учебник, а скорее хрестоматия с предваряющими стихотворные тексты более или менее подробными врезами и с приложением некоторых материалов по бытованию поэзии.

Это так — реплика жанрового уточнения.

Можно ли и стоит ли кого-нибудь в «старших классах» (такая адресация предложена в аннотации) обучить поэзии по этой книге? Здесь много текстов разных эпох, жанров, разного качества… Так что, вероятно, учителю предстоит научить старшеклассников понимать эти тексты в их различии, в том числе и качественном. Хотя не уверен, что в этом заключалась цель авторов-составителей, поскольку о ней в самом учебнике речь внятно не заходит, а к морю мировой поэзии проложен искусственно-узкий канал поэзии современной. Не скажу, что книга представляет собой групповой манифест, но картину поэзии с очень ограниченным — именно в современности — вкусовым диапазоном, противостоящим тому, что широко обозначено как «традиционность».