Поэзия

Я тебе и верю и не верю…

Я тебе и верю и не верю,
Ты сама мне верить помоги.
За тяжелой кожаною дверью
Пропадают легкие шаги.

Ты снимаешь варежки и боты,
Над тобою сонный абажур.
Я иду в поземку за ворота,
В улицы пустые выхожу.

Ветер вслед последнему трамваю
Свищет, рельсы снегом пороша,
Ты садишься, ноты открываешь,
В маленькие руки подышав.

Проведешь по клавишам рукою,
Потихоньку струны зазвенят,
Вспомнишь что-то очень дорогое,
Улыбнешься, вспомнив про меня.

Звук родится. Медленно остынет.
Ты умеешь это. Подожди!
Ты умеешь делать золотыми
Серые осенние дожди.

Но в студеный выветренный вечер,
Не спросив, на радость иль беду,
Ты сумеешь выбежать навстречу,
Только шаль накинув на ходу.

Не спросив, далеко ли пойдем мы,
Есть ли край тяжелому пути,
Ты сумеешь выбежать из дому
И обратно больше не прийти…

Или будешь мучиться и слушать,
У окошка стоя по ночам,
Как февраль все яростней и глуше
Гонит снег по голым кирпичам?

И тебе пригрезится такое:
Солнце, путь в торжественном лесу.
И тебя я, гордый и спокойный,
На руках, усталую, несу.

Седьмую ночь без перерыва…

Седьмую ночь без перерыва
В мое окно стучит вода.
Окно сквозь полночь сиротливо,
Должно быть, светит, как звезда.

Вовек не станет путеводной
Звезда ненастная моя.
Смешался с мраком дождь бесплодный,
Поля осенние поя.

И лишь продрогшая рябина
Стучится кистью о стекло.
Вокруг нее размокла глина,
Рябине хочется в тепло.

Но уж осенним зябким ветром
Она простужена давно.
Задую свет, холодным светом
Ей не согреться все равно.

Задую свет, в окне застыну,
Взметнусь, едва коснувшись сна:
Не ты ль сломила гроздь рябины,
Стучишься, мокнешь у окна?

Ты за хмурость меня не вини…

Ты за хмурость меня не вини,
Не вини, что грущу временами,
Это просто дождливые дни,
Это тучи проходят над нами.

Ты ведь веришь, любимая, мне,
Я короткую хмурость осилю,
Где-то в очень большой глубине
Небо вечное, чистое, синее.