Поганое поле. Том второй. Возвращение

Вяло помыслилось: Габриэль унюхает, что я еду в поезде обратно и попробует помешать. Если у него высокий уровень доступа в Сеть, то это не сложно. В Росс наверняка любое движение регистрируется в Сети.

Но никто не мешал, а поезд мчался, не сбавляя бешеную скорость.

Однако когда я пересек границу с решетчатой стеной выше небес, над тарелкой с пупырышками на столе, возле которого я сиживал, выросла голографическая голова Габриэля.

Ночь, полная любви, меня здорово умиротворила. Я был настолько спокоен, что даже внутренне не вздрогнул.

– Вот ты где! – выкрикнул желтоглазый росс. Цвет линз у него, кстати, “нормализовался” после состояния берсерка в усадьбе. Габриэль выглядел уставшим и невыспавшимся.

Где он сейчас? Сумеет ли остановить и повернуть назад поезд? Я только что покинул территорию Буфера, где спикерствует Габриэль, но его реальные полномочия неизвестны.

– И где? – лениво-насмешливо полюбопытствовал я.

Габриэль выдал свою коронную глумливую ухмылку. Но от меня не укрылось его замешательство.

– В поезде на пути в ПоПо. Я на тебя случайно наткнулся...

Судя по всему, он искал меня эмпирическим путем – то есть методом тыка. У него доступ к разным каналам связи и наблюдения, но какой-то единой поисковой системы, выходит, нет.

Что неудивительно для Росс, где вообще нет ничего единого.

– Понятно, что случайно, – отозвался я. – Если б мог найти меня через более высокие инстанции и уровни Сети, давно нашел бы.

У Габриэля задергалось веко.

– Нам надо объясниться.

– Попробуй, – предложил я, а сам подумал: не тянет ли этот дед время? Может, лучше прервать связь, пока не поздно? Что, если он в этот самый миг подключается к умботу поезда?

Впрочем, поезд не замедлялся, а, наоборот, ускорялся.

– Ты меня неправильно понял. В то утро я пришел с симботами, чтобы извлечь из тебя допарты. Признаюсь, это надо было сделать, пока ты спишь или сонный. А симботы требовались, чтобы обездвижить на время процедуры. Но сама по себе процедура не нанесла бы тебе никакого вреда. Был риск, что ты сам нанесешь себе повреждения спросонья.

– А накануне все это объяснить было никак нельзя?

– А если ты воспротивился бы, не поняв суть? Напрягся бы, ждал бы всю ночь нашего прихода! Процедура должна была состояться неожиданно для тебя.

– Понятно. Я тоже провел неожиданную процедуру. Надеюсь, у тебя яйца целы после этой процедуры. Если вообще они у тебя были.

Габриэль не повелся на подначку:

– Если бы тебе не помогли, все прошло бы гладко. Мы б сейчас пили тоник у меня в саду... А через несколько дней ты получил бы статус гражданина Росс. Как и твоя подруга. Но сейчас вас будут постоянно преследовать.

– Да ну? Мы стали бы гражданами Росс? Ты и на границе-то нас не зарегал, поэтому у нас не было прав на ненасилие. Не потрудился. С чего нам ждать, что ты озаботился бы нашим гражданством?

Тут Габриэль искренне удивился.

– Откуда тебе известно про границу? Тебе сказали?.. Откуда они знают?

– Птичка в ухо напела.

– Какая птичка?.. – не понял поговорки росс. Не дожидаясь ответа, сказал: – Процесс регистрации мигрантов со стороны Спикера записывается в базу высочайшего уровня... Тебе помогают очень высокопоставленные люди, если им об этом известно...

– А как же! – самодовольно кивнул я.

– И тебя увезли из Секции Буфер, – не то спросил, не то заявил Габриэль.

Он пытается выяснить хоть что-нибудь, сообразил я.

– Ты ее всю облазил?

– Не лично. Выше Спикеров только Сеньоры и Сюзерены. А эти Изъявители – народ специфический. Они тебя используют.

– Да ты что, Габриэль? – деланно удивился я. – Серьезно? Твоя небинарная мораль уверяет, что использовать друг друга – нормально. Главное, найти выигрыш с обеих сторон. Игра с ненулевой суммой.

– Использовать хорошо и нормально, если в выигрыше все, – согласился росс. – Но Сеньоры не будут мараться из-за какого-то Слэвина...

– Хочешь сказать, что у тебя есть кодекс чести и ты будешь мараться о Слэвина? Кодекс чести – это ведь тоже что-то заскорузло бинарное.

Габриэль терпеливо улыбнулся.

– Я дал тебе обещание и склонен сдержать его. Ложь невыгодна никому.

– Кроме Сеньоров? – уточнил я.

– Они слишком высоко сидят. Ты для них – расходный материал. Скажи мне, как зовут твоих спонсоров, и я объясню, как тебе выпутаться из этой передряги.

Перешел-таки старый лис к наступлению!

– Я не в передряге. Я еду в Поганое поле.

Росс прищурился.

– А Кира? Где она? Не осталась ли в Росс? Я предупреждал, что она не променяет метрополию на Поганое, извини, поле с его погаными жителями.

“Ни хрена ты не разбираешься в небинарах, Габриэль, – крутилось у меня на языке. – Она готова идти со мной на край света, хотя я ее не просил. Это я уговорил ее остаться. И тогда она сделала все, чтобы я ее не забыл за время скитаний по полю”.

Но я сдержался, сказав печально:

– Да, ты оказался прав. Она не захотела покидать вашу прекрасную страну.

Нельзя, чтобы Габриэль знал, как она мне дорога...

– Я найду ее и порасспрашиваю! – пообещал тот.

Так, перешли к угрозам. Весьма ожидаемо.

– Ищи и расспрашивай, сколько влезет. Мне на нее плевать. Да и не знает она ни черта.

Габриэль злобно выкрикнул: