Погашено кровью

Такую стену сокрушить невозможно! Какой-то старикашка и сопливый пацан скинули с коня полководца!

Чем больше Хлыст думал об этом, тем меньше понимал.

* * *

Когда старый друг Сычева называл толстяка Лазуренко занудой, крючкотвором, буквоедом, копушей и прочими эпитетами, он был недалек от истины, но Сычев приходил к выводу, что таким и должен быть настоящий следопыт, который не вправе упустить ни одной детали в деле, если речь идет о чести и достоинстве человека.

Сычев не сомневался, что Лазуренко высококвалифицированный профессионал, и относился к нему с большим доверием и вниманием.

Открыв форточку в своем кабинете, Лазуренко вернулся к столу, где сидел Сычев и его помощник.

– Вы правы, Алексей Денисыч, – продолжал Лазуренко, – Ефимов не волк одиночка, он человек команды. Мы очень внимательно следим за ним, и теперь многое встает на свои места. Совершенно новые пласты открываются, когда мы начинаем прослеживать связь подполковника с генералом Боровским. Их регулярные встречи на Ваганьковском кладбище выглядят невинно. Что особенного, если два ветерана посещают могилу товарища, погибшего от бандитской пули. Это так же просто, как в баню сходить. Интересно другое. Эти люди неординарны, если мягко выразиться. В недавнем прошлом один из министров внутренних дел снял Боровского с руководства оперативной работой и перевел его на работу с бумагами, личным составом и хозблоком. Унижение для оперативника? Возможно. Если смотреть по канонам «табели о рангах», то повышение. Заслуженного милиционера не хотели обидеть, но меры приняли правильные. А дело в том, что Боровский лишился всей семьи.

Его жена, незамужняя дочь с ребенком уехали на дачу своим ходом.

Генерала не было в тот день в Москве. Они сошли с электрички на пятьдесят втором километре в тот момент, когда с поезда сходили члены одной из бандитских группировок, прибывшие делить полномочия с местными рэкетирами. Гостей встретили шквальным автоматным огнем. Погибло свыше двадцати человек, но в основном невинные пассажиры. Уцелели те, кто бросился на землю. Но жена генерала тащила авоськи с продуктами, а дочь выкатила на перрон коляску с ребенком. Их разорвало в клочья, хоронили в закрытых гробах.

Боровского отправили в отпуск, он пытался застрелиться, но попытка оказалась неудачной. Решили отправить его в отставку, но он уговорил оставить его в органах. Вполне понятное решение убрать генерала с оперативной службы. Но министры у нас меняются чаще, чем времена года. Пришел новый человек, и Боровский вновь сел в кресло руководителя оперативной службой. Конечно, один Боровский мало что решает, но если принять во внимание, скольких руководителей малых звеньев охватывает поле его зрения, то можно сколотить отличную команду из единомышленников.

Один из примеров – уничтожение банды Соленого. Сплошное беззаконие. Я могу согласиться, что некоторые законы связывают оперативникам руки, а инструкции устарели, но это же произвол! На то ты и генерал, чтобы откорректировать операцию, взвесить, рассчитать. А что в итоге? Омоном и спецназом командует следователь из райотдела, и гибнут шесть сотрудников милиции. Причем истинные хозяева концерна угонщиков иномарок остались в тени.

Уничтожена банда, которая получала с бизнеса десять процентов за охрану. О чем это говорит? О бездарности? Нет. О задачах, которые они перед собой ставят.

Убивать, убивать и еще раз убивать. Кого? Шпану? Сопляков?

– Вы правы Алексан Саныч, – согласился Сычев. – Но как увязать Боровского с убийствами банкира Бронштейна и Бориса Ефимова?

– Очевидно, нам еще рано делать заключение. Дело Ефимова обрастает все новыми и новыми страшными подробностями. Я буду просить руководство дать мне группу поддержки. За Ефимовым тянутся новые нити.

Лейтенант Горелов прекратил грызть ногти и решил, что пришло время для высказывания коллегам своего веского слова.

– Разрешите доложить.

Лазуренко с уважением посмотрел на лейтенанта и кивнул. Он всегда уважительно относился к любому мнению.

– Алексей Денисыч просил вас не трогать Ефимова, чтобы схватить Белого. Но мы видим, что Белый не ищет с ним встречи, а значит, Ефимова надо брать. Он опасен, и каждый день, проведенный им на свободе, грозит кому-то жизнью. Не всегда наблюдение за преступником оправдывает себя. И если вы не схватите Ефимова, Белый его остановит. Чего мы добьемся? Белый заслуженно отправится за решетку. Лучше остановить обоих и лишить их соблазна встречи.

– В этом тоже есть своя логика! – согласился Лазуренко.

Размышления были прерваны телефонным звонком. Лазуренко снял трубку, выслушал и протянул ее Сычеву.

– Это вас, Алексей Денисыч.

– Сычев слушает.

На другом конце послышался глухой мужской голос.

– Встреча с Белым для вас еще актуальна?

– Конечно, – взволнованно ответил Сычев.

– Берите такси и приезжайте в Северный речной порт. У спуска к кассам, возле гигантской лестницы стоят два чугунных фонаря. Ждите там.

– Понял.

– Приезжайте один.

– Понял.

В трубке раздались короткие гудки. Сычев извинился и, ничего никому не объясняя, выскочил из кабинета.