Погашено кровью

Казино «Орион» начинало свою работу в семь часов вечера, и Кот не торопился. К пяти часам он подъехал к дешевому ресторанчику, где в подвале, рядом с раздевалкой, располагался недорогой бар с недорогими шлюхами. В полумраке прокуренного узкого помещения стеной стоял дым. Стойка по левую сторону, столики по правую. На высоких табуретах сидели высокие девочки с длинными ногами и короткими юбками, демонстрируя входившим разноцветные трусики. На появление Кота они не реагировали. Сексуальный самец не снимает телок в чужих барах, у него есть свой гарем. Эти девочки видели мужчин насквозь и знали, кто из них сколько платит.

В углу полутемного помещения за столиком сидел полноватый молодой человек в очках и пил пиво. Дорогой костюм, галстук, ботинки – все говорило о состоятельности милого толстячка, но несколько бесплодных попыток охладили пыл местных жриц любви. Когда к толстяку подошел тип, похожий на сутенера, и уселся рядом, девушки решили, что этот клиент не по женской части, и уткнулись носом в свои коктейли.

– Опаздываете, господин Кошкин.

– Дела, господин Кузьмов, дела.

– Без фамилий.

– Взаимно.

– Где деньги?

– У вас под ногами.

Кузьмов заглянул под столик. Рядом с его вишневым дипломатом стоял точно такой же.

– Хорошо, Котик. А теперь выслушай неприятную новость. В портфеле ты недосчитаешься товара на десять процентов. С сегодняшнего дня он подорожал.

Красивое лицо Кота скривилось в гримасе.

– Ты что, Кузя, спятил? За такие шутки…

– Заткнись. Шлюх своих пугай.

– Ты решил, что меня так просто кинуть?

– Просто, Кот. Ты мной просчитан и пересчитан. Я тебя не боюсь. На прошлой неделе ты поднял цену для своей клиентуры. Теперь ты получаешь ответный упреждающий удар.

– Идиот! Шпионов подсылаешь?

– Наркоманы – народ ненадежный, за четверть дозы мать родную зарежут.

– Пойми, Кузя, я же не хозяин и цены не я поднимаю. Ребятки, которые стоят за моей спиной, родились без чувства юмора, голову свинтят, а потом извинятся. Они Хлыста за человека не считают. Тут дело может плохо кончиться.

– Для тебя, но не для меня. Я монополист. У меня лучший товар в Москве. Если меня уберут, то будете клянчить у азиков туфту по той же цене.

Меня нельзя уничтожить. Со мной можно договориться, но только на моих условиях.

Я не ношу оружия и не трачу денег на охрану. Молись на меня, Кот. Пока я живу, и ты еще дышишь.

– Но кого-то ты боишься, Кузя?

– Нет.

– А для кого я тебе доставал взрывчатку? Забыл? Или ты сам решил сейф в Центральном банке вскрыть. Пять бомб последнего образца. Ты думаешь, мне легко было убедить хозяев, чтобы они дали тебе то, что сами используют в самом крайнем случае?! А ты им такую оплеуху в благодарность! Опомнись, Кузя.

– Я все сказал, господин Кошкин. Через два дня принесешь сюда деньги и получишь недостающие десять процентов. Только так и не иначе. А про бомбы тебе лучше забыть, как я о них забыл.

Кузьмов взял из-под стола портфель и вышел из бара. Кот почувствовал, что фортуна поворачивается к нему спиной. Десять процентов с оборота – это огромные деньги, и их придется отдать.

* * *

Хлыст закинул ноги на стеклянную крышку стола и сказал торчащей в двери курчавой голове:

– Пусть зайдет. И найди мне Глухаря.

– Лады, босс.

Голова исчезла, и дверь распахнулась. На пороге возникла щуплая фигурка Колюни. Он снял драповое в елочку пальтишко и, повесив его на вешалку, прошел к столу.

– Рад тебя видеть, Колюня. Что нового? Хочешь мороженого?

– Не откажусь, если есть клубничное. – Хлыст снял трубку внутреннего телефона и дал распоряжение для повара.

– Ничего особенного не произошло. Фотографии беглецов завтра будут у меня. Здесь можно не беспокоиться, я держу руку на пульсе. Хрящ тоскует, сидя на нарах.

– Я надеюсь, ты понимаешь важность этого дела?

– Конечно.

В кабинет постучали, и вошла официантка с серебряным подносом, на котором стояла хрустальная вазочка с лакомством. Очаровательная куколка в едва заметной юбочке продефилировала к столу и, оставив поднос, направилась к двери, жонглируя округлыми бедрами. Хлыст не отрывал взгляда от изящных конечностей в черных чулках со стрелками, в то время как его гость вцепился в хрустальную ножку вазочки и пожирал глазами тертый шоколад и вишню, уложенную на розовых шариках.

«Может быть, парень болен? Импотент или…? – думал Хлыст, глядя на сластену. – Молодой, грамотный, и ни разу не заглядывал в наш бордель. А там есть на что посмотреть, и денег с него не взяли бы. У турецкого султана нет такого выбора. Кот собирал девок со всего бывшего Союза. Некоторые до сих пор числятся в розыске. И свежатина есть, а этот носом не ведет!»

Причмокивая от наслаждения, Колюня продолжал: