Погасшее солнце (СИ)

— О ДА! ГРИФФИНДОР — ЧЕМПИОН! ОЛЕ-ОЛЕ-ОЛЕ! СЛИЗЕРИНЦЫ ЖАЛКИЕ НЕУДАЧНИКИ! БОЮСЬ, ЧТО СЕГОДНЯ ВСЯ ГОСТИНАЯ ГРИФФИНДОРА ПРОСТО РАЗОРВЕТСЯ ОТ ВЕСЕЛЬЯ И МУЗЫКИ! ПОТТЕР, С МЕНЯ ОГНЕВИСКИ! ЭМИ, МИЛАЯ, ЗАВТРА В ДЕСЯТЬ В ХОГСМИД!

Лили радовалась вместе со всеми, но когда она обернулась, то увидела летящий в нее бладжер. Последнее, что она видела, это бежавшую к ней радостную Марлин, а потом темнота…

========== Глава 8. ==========

Лили всегда отличалась фееричным везением. Однако сейчас все по-другому. У нее есть друзья, товарищи. Сейчас ее навещала команда по квиддичу, правда, Джеймса среди них не было. Это очень опечалило девушку. Эванс перевернулась на другой бок и подумала о том, что осень ее совсем не радует и, что поскорее бы уже зиму с ее рождественским запахом и волшебством. Из мыслей Лили вырвал шум за дверью лазарета. Она нахмурилась и встала с кровати, чтобы посмотреть, кто там, ведь уже давно за полночь, а они спать не дают!

Гриффиндорка приоткрыла дверь и ахнула. Там стояла Марлин с Сириусом и, судя по их голосам, они о чем-то спорили, приблизившись, она стала слушать открывшийся ее ушам разговор.

— Руки убрал, Блэк! — змеиным шепотом прошептала МакКиннон, пытаясь вырваться из цепких рук Сириуса, у которого на лице азарт вперемешку с интересом.

— Тебе не привыкать, МакКиннон, — вальяжно проговорил он, приблизив блондинку ближе к себя. — Со всем Слизерином переспала, значит, и со мной не составит труда!

— Отпусти!

Дальше разговор прервался, еще через минуту она услышала звук пощечины, и Сириус грозно прошипел:

— Ты мне за это заплатишь, МакКиннон!

Лили быстро отошла от двери, боясь, что ее заметят, и села на кровать. Она знала, что эти двоя ненавидят друг друга, но чтоб так… Эванс еще долго могла рассуждать по поводу странных отношений, которые связывали Гриффиндорцев, как вдруг дверь скрипнула и в Больничное крыло кто-то зашел.

— Марлин? — тихо спросила Лили, потому что в свете луны трудно было понять, кто стоит перед ней. Послышалось минутное молчание, а затем тяжелый всхлип. — Ты чего?

— Ой, да хватит претворяться, Эванс, — стараясь, чтобы голос не срывался, холодно проговорила МакКиннон, присев на свободную койку в паре метров от Лили. — Наша белая и невинная овечка, — она фыркнула, перекинув ногу на ногу. — Все ты слышала, так что, будь добра, оставь свое сочувствие при себе.

Лили замерла и плотнее укаталась в одеяло. Иногда, МакКиннон пугала ее своей холодностью, своим переменчивым настроением, да и поведением тоже. Отправила ее сначала на квиддичное поле, впихнула, по сути, Эванс в свою жизнь, а теперь остро реагирует только из-за того, что она, видите ли, случайно услышала их разговор.

— Все в порядке?

— Неважно, — грубо ответила Марлин, сверкая своими глазами и со злобой смотря на рыжеволосую Гриффиндорку.

— Но…

— У тебя своих проблем хватает, а ты еще в чужие лезешь. — Ее голос приобрел нотки усталости и обреченности, отчего Лили подумалось, что видимо МакКиннон не нравится, когда кто-то видит ее чувства и, когда кто-то лезет ей в душу. «А есть ли она у нее вообще?» — Надо что-то с Каролиной делать, она весь план портит, — вдруг заговорила Марлс после минутной паузы.

— И что же? — без грамма интереса спросила Лили, устало прикрыв глаза.

— А вот это я возьму на себя, не вмешивайся и старайся не попадаться на глаза, — и хитро ухмыльнувшись, так, как умела только Марлин, она тихим шагами медленно покинула больничное крыло.

***

Выписали Лили только через неделю и признаться, в четверг, когда она уже наконец смогла попасть в гостиную комнату, настроение было на высоте.

— Какие люди, — театрально протянул Сириус Блэк, который сидел в кресле напротив камина и что-то яростно пытался записать. Эванс удивленно подняла бровь, ведь на улице стояла отличная осенняя погода, а зная Блэка и его пристрастие к природе, действительно удивительно видеть его в погожий денек в гостиной. — Как самочувствие?

Эванс робко подошла к нему и присела на краешек кресла, внимательно поглядев в пергамент на коленях Сириуса.

— Прекрасно, — незамедлительно послышался ответ, на что Бродяга лишь ухмыльнулся. — Ты еще не сдал эссе по Зельям?

— О нет, моя дорогая. К сожалению, не всем дан такой «изумительный талант», — пародировав Слизнорта, серьезно произнес парень. Лили едва заметно улыбнулась, и устало оглядела главную комнату. Народа почти не было, потому что уже обед, а из высоких окон, в позолоченных рамах струей льется солнечный свет. Эванс отчего-то стало досадно, может, потому что ей хотелось бы сейчас подойти к своей подруге и позвать прогуляться. Только подруги у нее не было. МакКиннон даже соратником не назовешь, ведь, по сути, она попросту пользуется Лили ради своей выгоды. И, как считала сама Эванс, может подставить в любой момент. Вдруг, портретный проем выразительно скрипнул и на пороге появился Римус Люпин еще бледнее обычного. Он хотел подойти к Сириусу, но заметив Эванс, в нерешительности остановился.