Погибают всегда лучшие

Хотя я еще официально не вступил в должность, я практически целыми днями занимался городскими делами. Из областного центра губернатор прислал телеграмму, в которой поздравлял меня с избранием и просил в силу чрезвычайных обстоятельств немедленно приступить к исполнению обязанностей мэра. Однако это послание было пока единственной мне помощью, а в ней я нуждался как ни в чем другом. Город буквально разваливался по частям, нужно было платить зарплату водителям автобусов, не видавшим ее уже несколько месяцев и грозившим стачкой, искать средства, чтобы оплатить питание больным в больнице, латать бесчисленные прорывы водопровода, канализации, других систем… И на все требовались деньги: городской же бюджет был почти пуст. И минутами, столкнувшись с очередной неразрешимой проблемой, я испытывал глухое отчаяние. Мои же звонки и послания в областную администрацию не давали никакого результата, там отвечали, что все положенные Рождественску трансферты переведены и предлагали самому искать решения. Я снова поехал к Архипенко.

За то недолгое время, что мы не виделись, банкир сильно изменился. Он не похудел, но его полнота стала какой-то одутловатой, нездоровой. Он выглядел измученным и даже, как мне показалось, отчасти безразличным ко всему.

– Рад вас видеть, Владислав Сергеевич, – поприветствовал он меня, однако в его словах я не услышал никакой радости.

– Что происходит? – спросил я. – Вы плохо выглядите?

– А вы не знаете?

– Нет, я совсем замотался, кроме городских дел ни о чем не думаю и ничего не знаю.

– Я как заяц, которого травят охотники, – грустно произнес он. – Они обложили меня со всех сторон. Каждый день звонки, угрозы. Если бы не моя охрана… Вы понимаете? Сколько времени можно протянуть в таком режиме? Как вы думаете?

Вопрос был риторический, поэтому я не стал прогнозировать никаких сроков.

– Мне нужно время для того, чтобы очистить город. Время и деньги. Городская казна пуста, если немедленно не залатать самые большие дыры, все разорвется окончательно. Мне нужен кредит, Павел Иванович.

Архипенко внимательно посмотрел на меня и слабо усмехнулся.

– Я знал, что вы придете за этим. Но вы же понимаете, что банкиры дают просто так кредиты только тогда, когда у них нет иного выхода. Надеюсь, вы не собираетесь идти по стопам своего предшественника?

– Нет, не собираюсь. Я тоже занимался бизнесом и понимаю: вам требуется залог.

– Не просто залог, а ликвидный залог.

– Через месяц областная администрация должна нам перечислить очередной трансферт. Вы согласны с таким залогом?

– Я-то согласен, а что будете делать вы, когда израсходуете эти деньги?

– Честно говоря, не представляю, ситуация такова, что приходиться жить одним днем.

– Это лишь ухудшит положение.

– Полагаю, вы правы, но что вы можете предложить взамен? Как выбраться из этого заколдованного круга?

Архипенко грустно посмотрел на меня.

– Вы не жалеете, что взялись за этот воз?

Я усмехнулся.

– Не помню ни одного человека, кто бы не спросил меня об этом. Иногда бывает очень тяжело. И все-таки не жалею, у меня появился азарт. Не только другим, но и мне самому интересно узнать, сумею ли я выкрутиться из этой безвыходной ситуации? Когда я служил в антитеррористическом отряде, у нас был любимый тост: за успех безнадежного дела. Теперь мне кажется, что я его произношу каждый день.

– Сумеем ли мы все выкрутиться из этого безнадежного дела, Владислав Сергеевич? Порой мне кажется, что вы – просто романтик и не представляете, с каким противником ведете борьбу. Я вас уверяю, что он еще не ввел в бой свои главные силы.

– Это к лучшему, если бы я с самого начала представлял, то может и не стал бы ничего затевать. А так я уже не могу выйти из игры, слишком втянулся.

– Нет, пока у вас еще есть возможность из нее выйти.

– А те, кто голосовали за меня, вы думаете о них?

– Да, вы, пожалуй, правы, мы все обречены. – Эти слова он произнес так тихо, что я скорей догадался, чем услышал их.

– Бросьте, Павел Иванович, все как раз наоборот, мы наконец-то после долгого заключения вышли на свободу, мы бросили им вызов. Вы даже не представляете, как они встревожены, в какой панике. Они не знают, что делать. Мы отрубили у этого спрута самую главную щупальцу высшую власть в городе. Теперь нам надо переходить в наступление, а не сидеть в обороне. Будем только обороняться – проиграем.

– Вы мыслите своими категориями, я же не боец, я – банкир. Я исхожу из совсем других критериев. Я согласен подписать договор с вами. Но хочу предупредить, что это последний такой договор. Если вы хотите работать с банками, вам следует подумать об условиях.

– Я подумаю, – пообещал я.

На пороге кабинета я почему-то на мгновение задержался. Архипенко как-то безучастно смотрел мне в след. Я кивнул головой и вышел.