Погибать, так с музыкой

– Нас с кем-то спутали! – торжественно заявила Маринка. – Это не мы! Ну, то есть это мы, но не мы им нужны! – и, соскочив с нар, она бросилась к двери.

– Что собираешься делать? – спросила я, радуясь, что бандиты хоть оставили мне сумочку, проявив широту души.

– Нужно им объяснить, что мы не те, за кого нас принимают! – возбужденно прокричала мне Маринка. – Ты не понимаешь, что ли, ничего? Они нас с кем-то спу-та-ли!

– А как ты объяснишь, что меня назвали по имени? – спросила я. – Случайно похожее?

Маринка опустила уже занесенную для удара в дверь руку и наморщила лобик.

– Да, верно, – сказала она. – Кто ты такая, они знают. Это точно. Тогда я ничего не понимаю.

– И не ты одна, – успокоила я ее, доставая из сумки сигареты и закуривая.

– Нет, ты не сиди, – раскомандовалась Маринка, – ты не сиди, нужно же что-то делать!

– «Что-то» – это значит бегать и кричать? – уточнила я. – Лучше садись рядом, теплее будет.

– Я не бегаю! – возразила Маринка и повторила это еще раз, словно у меня были проблемы со слухом. – Я не бегаю!

После этого программного заявления она подошла и действительно села рядом. Виктор тем временем поднялся на ноги и стал обходить наше тюремное помещение по периметру, при этом, казалось, изучал каждый сантиметр стен и потолка.

– Побег соображаешь? – спросила Маринка.

Виктор взглянул на нее и промолчал.

Маринка, получив новую тему для разговоров, начала думать вслух.

– Подкоп! – воскликнула она, подняв вверх палец.

– Я читала про одного мужика, – согласилась я, – он четырнадцать лет долбил стену, потом нашел клад и стал графом. Перспективно, слушай!

– В Монте-Кристо играть отказываюсь! – грустно заявила Маринка. – И без того ясно, что утром что-то произойдет, поэтому копать нет смысла.

Я посмотрела на Виктора. Он в этот момент, подняв голову, внимательно рассматривал потолок.

– Тогда взломаем потолок! – нашлась Маринка. – Ломаем и уходим через комнату сверху!

– То есть делаем подкоп вверх, – нудно уточнила я. – А почему бы тебе не предложить нам всем срочно похудеть и вылезти через окно? Тоже очень перспективная мысль, обдумай ее хорошенько.

– И не собираюсь! – буркнула Маринка и вернулась к первой теме нашего мирного разговора. – Лучше скажи, что все это значит.

– Да знаю не больше тебя! – возмутилась я. – Какой мне смысл утаивать что-то? Я даже не знаю, когда и куда звонил этот веселый придурок: то ли утром ко мне домой, то ли позже на работу. Их же было двое, и оба меня приглашали в злачные места.

– Этот добился своего, – ядовито прошипела Маринка. – Какой мужчина, а? Твердый, решительный самец! Сказка! И местечко здесь довольно-таки злачное.

Я отвернулась от Маринки и задумалась. Но та продолжала что-то бубнить себе под нос, а я просто загрустила.

Самое обидное в сложившемся положении было то, что никто не пытался нам даже объяснить причин плена, не шел на разговор, словно все уже где-то как-то было решено и от нас ничегошеньки не зависело.

Я затушила о стену окурок и закурила новую сигарету. Я еле сдерживалась, мне хотелось закричать и расплакаться: возможно, если бы я была одна, то позволила себе такую роскошь, но сейчас этого делать было нельзя.

Во-первых, я знала, что все это бесполезно, а во-вторых, формально, но я была в нашей группе старшей, хотя бы потому, что таковой меня обозначил руководитель местных бандитов. Поэтому расслабиться я не могла себе позволить – это лакомство мне запрещено.

Виктор закончил обход и подсел к нам с Маринкой. Мы еще немного о чем-то поговорили, а потом заснули, устроившись втроем на жестких нарах.

В то, что я на самом деле спала, я не могла поверить, даже когда уже окончательно проснулась, но, посмотрев на часы, с недоумением поняла, что куда-то пропал немалый отрезок времени в несколько часов.

Если верить моим часам, то проснулась я рано, еще не было восьми, и больше спать не хотелось.

Я отползла от мирно посапывающей Маринки и села на ужасно неудобных нарах, чувствуя, что отлежала все что можно, даже голову. Мерзопакостное ощущение, доложу я вам.

Виктор уже был на ногах и снова описывал круги по нашему узилищу, о чем-то напряженно раздумывая.

– Доброе утро, – сказала я, спуская ноги на пол и только сейчас чувствуя, как продрогла. – Новости какие-нибудь есть?

– Уехали две машины, – сказал Виктор.

– Следовательно, самое меньшее два человека в минусе, – сказала я. – Сколько осталось? Максимум трое, если только в доме больше никого не было.

Виктор кивнул.

На этом наш разговор и закончился. Виктор же еще тот собеседник!.. Примерно минут пять я отчаянно боролась с собою, напоминая, что если я покурю натощак, то меня может немножко от этого и стошнить. И пока я доставала из сумки сигареты, борьба продолжалась с переменным успехом.

Потом я подумала, что в борьбе с сигаретами достигнута боевая ничья, вынула сигарету из пачки и закурила. Ничего, нормально получилось.