Погибель королей

Я заметил Хамезру – она стояла у поручней и разговаривала с Тьенцо, которую я еще никогда не видел столь бледной и напуганной. Когда нужно было вызвать демона, она не дрогнула, но сейчас… Если нас не убьет кракен, то прикончит Пасть, и Тьенцо, похоже, прекрасно это осознавала. Хамезра, с другой стороны, была столь же спокойна, словно сидела в ресторане и ждала, когда ей принесут вторую чашку чая.

– Дамы, могу я с вами поговорить?

Хамезра улыбнулась, но Тьенцо фыркнула.

– Дамы? Хорошо, что ты еще не потерял чувство юмора.

Я отвесил ей экстравагантный поклон. К счастью, она искала хоть какой-нибудь способ отвлечься от мыслей о положении, в котором мы оказались, и поэтому рассмеялась – вместо того, чтобы превратить меня в рыбу. Хотя, когда появится кракен, подумал я, стать рыбой было бы полезно.

А еще лучше – маленькой рыбой.

Я указал на нашего преследователя.

– Она не отстает даже сейчас, когда мы развили такую скорость. По-моему, она с нами играет. Она нападет еще до того, как мы достигнем Пасти.

Тьенцо скривилась и позеленела.

– Если так, то она уже опоздала.

– Нет, я думаю, что мы… Что?

– Мы вошли в Пасть несколько часов назад, – шепнула Хамезра. – Ее внешние края спокойны, поэтому команда еще ничего не заподозрила. Наш единственный шанс – это осторожно подойти к ее «клыкам», обойти Глотку и с предельной точностью выйти на безопасный путь так, чтобы Старик не проснулся.

– Ты не могла бы повторить эти слова так, чтобы в них появился смысл?

Она раздраженно щелкнула зубами.

– Главный водоворот называется Глотка, но от него по спирали расходятся маленькие течения. Мы называем их «клыки». Они уничтожают большинство кораблей еще до того, как те подошли к Глотке.

– А что за Старик?

– В этих водах живут существа пострашнее кракенов, – сказала Хамезра и наклонила голову, глядя на меня своими странными сине-зелеными глазами. Сначала я подумал, что они – цвета неба, но затем решил, что нет, у них цвет моря. Затем у меня появилась странная мысль о том, что глаза колдуньи-ванэ – зеркало, отражающее свет океана и земной тверди, что в доме, под землей или ночью у глаз Хамезры не будет никакого цвета.

Как бы то ни было, глаза у нее были жуткие.

– Что нам делать? – спросил я и вдруг понял, что тоже шепчу. – Если корабль разобьется, рабы утонут.

Тьенцо закатила глаза.

– Подумай о том, как спасти собственную шкуру. В Пасти может утонуть даже жериасец[45]. Если корабль пойдет ко дну, мы все утонем.

Я не отводил взгляда от Хамезры.

– Я так не думаю. Если бы ты не хотела, чтобы Тераэт рассказал о безопасном проходе, ты бы заткнула ему рот. Мы идем туда, куда тебе нужно.

Старуха улыбнулась.

– Умное дитя. Ты думаешь, действительно ли Релос Вар отправил кракена в погоню за нами или его призвала я? Может, это все уловка, чтобы капитан по своей воле изменил курс и доставил нас туда, куда нам нужно? Готова ли я пожертвовать всеми этими людьми ради быстрого, незаметного пути?

Я сглотнул. Она угадала все мои мысли.

– Так нельзя! Если мы потеряем корабль… – вскрикнула Тьенцо, но умолкла на полуслове, подчиняясь жесту Хамезры. Я не мог понять, применила ли она магию или просто запугала ее. Хамезра не сводила с меня взгляда, но я обнаружил, что мне сложно посмотреть ей в глаза.

– Это так? – наконец прошептал я. – Ты позволишь всем им погибнуть?

– А ты как думаешь? – спросила она.

Я вспомнил все, что знал о Таэне. Я вспомнил лицо Тераэта, когда он смотрел на рабов, сидевших в трюме. Я вспомнил, как встревожилась Хамезра, когда я едва не умер из-за гаэша. Казалось бы, последователи богини смерти должны быть более черствыми, однако их решения постоянно меня удивляли.

– Я не думаю, что ты позволишь им умереть здесь, – наконец ответил я, – но это не значит, что кракена вызвала не ты. Ты бы сделала это, если бы он помог тебе освободить рабов.

– Значит, кракен теперь – орудие эмансипации? – Хамезра еле заметно улыбнулась. – Такого я еще не слышала. Но нет, я его не призывала, и мне кажется, что это сделал Релос Вар. Можешь мне не верить, но это правда.

– Значит, наша ситуация не изменилась: нас по-прежнему может уничтожить кракен, сожрать Пасть, или мы можем разбиться на мелях Мерзости.

– Ты забыл про Старика, – добавила Тьенцо. – Про него она еще ничего не объяснила.

– Моли богов о том, чтобы мне не пришлось этого делать. – Старуха-ванэ повернулась ко мне. – Помочь хочешь? Тогда прикрывай моего сына. Когда начнутся неприятности, кто-то непременно выкинет какую-нибудь глупость. А моему сыну сейчас нельзя отвлекаться.

– У тебя это лучше получится. У меня ведь даже оружия нет.

– Мы с Тьенцо направим нашу энергию на то, чтобы сохранить корабль в целости, когда на него будут действовать силы, выдержать которые он не в состоянии, – сказала Хамезра. – Может, ты и не овладел всеми навыками, которые принадлежат тебе по праву рождения, но способность оставаться незамеченным – твоя собственная. – Она вложила мне в руку нож. – Теперь ты – человек с ножом. Берегись, империя.

Прежде чем уйти, я посмотрел на воды океана и нахмурился. Хамезра заметила мое выражение лица и тоже повернулась.