Погибель королей

– Ну так вот: я нашел для него лошадника из Джората. Купил его в Восьмиугольнике. Если и ему не удастся укротить кобылу, значит, это не сможет сделать никто. – Кирин с энтузиазмом впился зубами в лепешку. – Дарзин так обрадовался, что согласился нас отпустить.

– Ух ты! – Гален заморгал от удивления, но затем помрачнел. – Но если у твоего раба ничего не получится, Дарзин прикажет его убить.

– Он не мой. Я подарил его Верховному лорду. Если Дарзин захочет убить одного из рабов Верховного лорда… – Кирин пожал плечами, показывая, что это его не касается.

– Хо-хо! Вот это ловко! – ухмыльнулся Гален. – Нужно будет рассказать про это матери.

Услышав слова Галена, Кирин помрачнел.

– Ну да. Точно… А она… э-э… здорова? Она уже несколько дней не выходит к ужину.

– Что? Нет, с ней все хорошо. У нее была лихорадка, – ответил Гален, хотя в королевской семье, которая специализировалась на магическом исцелении, подобную отговорку можно было в лучшем случае назвать слабой.

– А, ну ясно… – После неловкой паузы Кирин продолжил: – Ну так что? Ты хочешь пойти?

Гален закатил глаза.

– Ну конечно! Отец никогда меня не отпускает.

Кирин опешил.

– Никогда?

Гален покачал головой.

– Он говорит, что я его опозорю.

– Но наверняка у тебя есть друзья…

Гален покраснел от смущения.

– Да, друзья у меня есть. Несколько раз в год я вижу их на вечеринках. У меня есть Кавик де Лаакар и мой двоюродный брат Дорман де Арамарин[106]. С ними я встречусь на новогодних торжествах. И еще у меня есть учителя. Кроме того, если не видит отец, то иногда я разговариваю с детьми слуг.

Старший брат вскочил и протянул Галену руку.

– Тогда пошли. Посмотрим на эту таверну, о которой мне столько рассказывал отец.

– Прямо сейчас?

Кирин кивнул.

– Именно. Прямо сейчас, пока Дарзин не передумал…

До комнаты, где сидели мальчики, долетело эхо громкого лязга, и они замерли. Кирин, энергично жестикулируя, показал на свечу. Гален потушил ее, и в комнате воцарилась темнота.

Прошло несколько минут. Галену было неуютно в темноте – и, хотя он никому бы в этом не признался, даже страшно.

Чья-то ладонь зажала ему рот. Он едва не закричал, но вдруг понял, что его нашел Кирин. Старший брат потянул Галена за рубашку и прошептал:

– Посмотри на свет!

Гален уже собирался отругать его за то, что он несет чушь, как вдруг понял, что Кирин прав.

Свет в виде тонкой нити, почти скрытой за штабелями из коробок и сломанными стульями, шел рядом с полом, затем от пола к потолку, а затем по потолку и обратно. Гален проследил за лучом и понял, что перед ним дверь. Раньше он ее не замечал. Дверь была достаточно велика для того, чтобы через нее прошла статуя Таэны и другие большие предметы.

Затем он услышал голоса.

– Не мешало бы вытереть пыль, – сказал первый голос.

От его тона по коже Галена побежали мурашки. Рука Кирина крепче сжала плечо Галена – то ли от страха, то ли предупреждая о чем-то.

– Я же не могу позвать сюда слуг, верно?

Этот голос Гален знал: он принадлежал его отцу Дарзину. Гален накрыл ладонь брата своей собственной и сжал ее в ответ.

Затем заговорил третий голос – богатый, бархатный баритон.

– Можешь, конечно. Просто рано или поздно они у тебя закончатся. – Потом тот же голос спросил: – А что это за место?

– Изначально здесь был мавзолей, – сухим, мертвым голосом объяснил первый мужчина. Эту гробницу построили для Сарика де Мона Восьмого и четырех дюжин наложниц, которых он приказал убить в день своей кончины[107]. Двадцать пять лет назад Верховный лорд Педрон превратил ее в комнату для призыва демонов. За дверями в этих коридорах находятся погребальные камеры жен Сарика. Педрон держал в них пленников, которых собирался принести в жертву. После этого здесь какое-то время находилась часовня, посвященная Таэне, но когда Терин отвернулся от религии, ее забросили.

– А я испытываю здесь яды, – добавил отец Галена.

– Да, – согласился третий человек, – это в твоем стиле.

В его устах это прозвучало не как комплимент.

– Следи за своим учеником, – ответил Дарзин после паузы. – Кажется, он намерен погибнуть еще до того, как ты сам соберешься его убить.

Первый, жуткий голос холодно рассмеялся.

– Он сам о себе позаботится.

– Де Мон, – недружелюбным тоном сказал третий голос, – я понимаю, что ты нам нужен, но на хорошее отношение с моей стороны не рассчитывай. Ты – ограниченный, мелкий тиран, который не имеет ни малейшего представления об истинной природе власти. Если бы мой господин не нуждался в твоих услугах, я бы с огромным наслаждением превратил бы твои кости в материнское молоко, из которого они созданы, и считал бы, что оказал миру большую услугу.

Еще одна долгая пауза.

– Спасибо, что прояснил отношения между нами, – наконец ответил Дарзин.

– Можешь не благодарить. Хотя я надеялся, что тебе хватит глупости напасть на меня.

– Хватит этих игр, – отрезал мертвый голос. – Мальчик, ты знаешь, что твои родители встретились именно здесь? – спросил он, снова обращаясь к третьему голосу. – Педрону нужно было принести в жертву девственницу. Он держал твою мать в этой камере, пока ее не освободил твой отец Санд.

– Вот в этой камере?