Погибель королей

Кирин с самого детства слышал истории про эту таверну, но сам ни разу здесь не был. Сурдье отказывался брать его сюда, говорил, что публика здесь слишком буйная и что у Кирина здесь слишком много возможностей попасть в беду. Теперь Кирин понимал, что «попасть в беду» означало «быть принятым за де Мона». Кирин, естественно, мечтал попасть в эту таверну, но так и не собрался это сделать – по двум причинам: во-первых, потому что для этого нужно было идти в Верхний круг, и, во-вторых, потому что таверна в буквальном смысле слова стояла в тени Цитадели. В таверне в любое время дня и ночи толпились солдаты и Дозорные, которые сменились с дежурства. Большинство Ночных Танцоров, и Кирин в том числе, обходили «Бойню» стороной, словно там к каждой кружке пива полагалась бесплатная доза позорной болячки. Во всем городе не нашлось бы другого места, где вероятность встретить Ночного Танцора была бы столь же мала.

Помогая брату вылезти из кареты, Кирин заметил, что «Бойня» даже не таверна, а настоящий постоялый двор. Она располагалась в большом трехэтажном здании, и верхние этажи предназначались для постояльцев. Скорее всего, она была в два раза больше «Разорванной вуали», но, в отличие от клуба, да и от всех остальных зданий Бархатного города, стояла на отшибе, рядом с полями и лесом. К таверне вели ветвящиеся мощеные дорожки.

Кирин знал, что этот парк и есть та самая знаменитая Арена, где будущие императоры сражались за право взойти на трон. Арену он представлял себе совсем другой. Это был не колизей, но просто открытое пространство округлой формы, зажатое между лесом, зарослями колючих кустов и небольшим лугом. Рядом с Ареной стояло несколько маленьких зданий, которые, казалось, готовы в любой момент рухнуть под грузом лет. И все же Кирин увидел границу, где ветви деревьев были обрезаны, образуя что-то вроде купола. Многие деревья внутри Арены выглядели странными, извращенными. Из-под травы и листьев выглядывали обломки оружия и доспехов, а кое-где и черепа.

С момента основания империи здесь в ходе испытания боем короновались императоры. Именно здесь мать Кирина (если она вообще его мать) Лирилин встретила свою смерть, и именно здесь Ола нашла его, тогда еще новорожденного. Кирин уже не сомневался, какая из историй – Олы или Сурдье – соответствует действительности. Но почему они оба решили солгать и выдать истину за ложь – о, вот в этом и состояла загадка.

Кирин почувствовал, что Гален тянет его за рукав, и обернулся.

– Идем. Дверь вон там. Сейчас никаких поединков нет, иначе тут собралась бы целая толпа.

– Ты вроде никогда тут не был, – заметил Кирин.

– Так и есть, но отец много рассказывал мне об Арене, – ответил Гален. – Он часто здесь сражается.

– Да, это меня не удивляет.

Главный вход был открыт, и большой человек у дверей, который с тем же успехом мог носить на себе табличку «вышибала», кивнул им. Кирин сразу понял, что эта таверна не такая, как все остальные, – большие застекленные окна, выходящие на Арену, в обычном баре не продержались бы и пятнадцати минут. Кроме того, ни один бар из тех, в которых бывал Кирин, не мог позволить себе такого огромного количества разнообразных волшебных ламп.

Таверна была набита битком. Люди всех возрастов, полов, рас и сословий держались на равных, казалось, забыв о том, что рядом находятся люди всех возрастов, полов, рас и сословий. Кирин предположил, что иногда они об этом вспоминают и тогда начинается один из знаменитых поединков, которыми славилась Арена.

– Мы ищем женщину-вышибалу по имени Тауна, – шепнул Кирин Галену.

– Серьезно? – удивленно спросил Гален.

– Делай, как я. – Кирин уверенно зашел в зал, словно уже бывал здесь раньше и точно знает, где находятся лучшие места.

Ничем не примечательный бармен – лысый, высокий, худой, но с небольшим брюшком – разливал напитки. Когда братья прошли мимо него, он удивленно посмотрел на них.

– Ты понимаешь, что все здесь старше нас? – спросил Гален Кирина.

– Ничего, наши деньги достаточно взрослые.

Кирин нашел места за одним из столов, заказал две кружки перечного пива у официантки и не спеша, тщательно осмотрел зал. Здесь были несколько женщин, хотя большинство из них походили на прислугу или на сверкающие аксессуары для пьянки. Ни одна из них не соответствовала образу вышибалы.

– Кирин, – Гален настойчиво потянул его за рукав. – Что это?

– М-м, что? Кто? – Кирин оглянулся.

– В углу. Посмотри на него! Это же не человек!

Кирин посмотрел по сторонам. Понять, куда смотрит Гален, было нелегко, поскольку объект его наблюдений сливался со стеной. Он был совершенно лишен волос, но из его головы торчали жуткие иглы, словно у дикобраза, а его нос, вообще не похожий на нос, даже не заканчивался, а скорее превращался в какие-то выступы, которые подергивались и извивались, словно щупальца. На его руках тоже росли иглы, а вместо ногтей – когти. Но хуже всего были его глаза: они практически сияли, отражая свет огня в очаге. Это странное существо было огромным и мускулистым.

– А, у них есть моргадж. Чистокровные моргаджи здесь – большая редкость.