Погибший Мир (Ричард Блейд, странствие 17)

- Ты пришел с моря? Или из-за Каменного Серпа? Рассказывай! - Рильгон снова приник к чаше.

- Из-за Серпа. Там, за мертвыми землями, тоже живут люди.

Вождь важно кивнул, казалось, он был вполне удовлетворен этим ответом.

- Значит, ты - человек с Заката Солнца... Ладно, пусть так! И чего тебе нужно на востоке?

- Того же, что всем воинам. Женщин, богатства, хороших земель... рабов!

Рильгон отбросил пустую чашу и расхохотался.

- Теперь я вижу, что ты действительно воин! Мало убить шестерых, мало перерезать глотку Барту! Настоящий воин должен обладать двумя вещами, - он поднял два толстых растопыренных пальца, - умением сражаться и жадностью! Ибо ради чего бьется воин? Ради богатства! Правильно мыслишь, чужак!

Блейд склонил голову.

- Ты мудр, вождь...

- Великий вождь, - спокойно поправил его хозяин. - Я, Рильгон великий военный предводитель горной страны. И не пройдет трех лун, как я стану повелевать Бреггой, городом куда больше и роскошней моего Сеймидана, где глупые женщины поклоняются своей жалкой Матери, каменному истукану... А потом я растопчу выродков, что прячутся в верховьях Бурой реки... Я сравняю с землей их селения и выжгу поля! Кто не захочет мне покориться, тот умрет! - он рыгнул и важно закончил. - Ты вовремя пришел сюда, воин!

Блейд бесстрастно кивнул:

- Я всегда появляюсь вовремя, великий вождь. Куда не придешь, везде война. И везде нужны хорошие бойцы.

Это было чистейшей правдой. В какую бы реальность Измерения Икс он не попадал, всюду, если не считать Таллаха, шла война, большая или малая; и неважно, какие средства пускались в ней в ход - каменные топоры или ракеты, мечи или бластеры. Везде пахло кровью и горелым мясом. Такое однообразие уже начало ему надоедать.

Рильгон запустил пятерню в бороду, поскреб шею.

- Хочешь служить мне, воин? Ты жаждешь богатства - ты его получишь! Только не посягай на власть, - он предостерегающе поднял палец. - Запомни, власть принадлежит мне!

- Ты мудр, великий вождь, - снова повторил Блейд. С этим местным Чингисханом не стоило спорить.

Рильгон не остался равнодушным к лести; он поднял голову, и на лице его расцвела снисходительная усмешка. Сейчас он напоминал жирного кота, поймавшего мышь и размышляющего о ее дальнейшей судьбе, то ли отпустить на свободу, то ли придушить одним движением лапы. Внезапно глаза его хитро сверкнули.

- Значит, тебе нужны богатства и женщины? Но мне говорили, что одна женщина у тебя уже есть. И прехорошенькая!

Странник напрягся. Вайала! Что эти ублюдки сделали с ней?

- Да, я немного поохотился в Хасрате, - небрежно заметил он, - но мою добычу отняли. Теперь же, когда я стал твоим воином...

- Не так быстро, чужестранец! - Рильгон вновь ощерил зубы в ухмылке. - Сегодня вечером я отправлюсь обратно в Сеймидан, а ты останешься здесь. Получишь оружие, пойдешь в набег с моими людьми на Хартру... это за Бурой рекой, у соленых вод... Ты должен принести мне двенадцать голов - по два ублюдка за каждого из тех, кого ты убил. Нет, четырнадцать! Четверых - за Барта! - вождь сжал огромный кулак и стукнул себя по колену, - Тогда ты отдашь долг и станешь моим воином.

- Я подарю тебе вдвое больше голов, - заметил Блейд; правда, он не уточнил, чьих.

- Хорошо! За первые четырнадцать получишь назад свою девку, за остальные - еще трех на выбор, когда мы захватим город. Согласен?

- Согласен.

Странник поклонился, стараясь, чтобы Рильгон не заметил мелькнувшего в его глазах гнева. Он размышляя о том, что и вправду стоит подарить этому мерзавцу голову, но лишь одну - его собственную. Вот только удержит ли великий вождь ее в руках?

- Хорошо! - Рильгон важно кивнул и потянулся к кувшину. - Теперь ты можешь идти!

Поднявшись наверх и спрыгнув на причал, Блейд очутился в окружении тех же четверых стражей. Они направились обратно я стойбище.

Пересекая вытоптанную поляну за казармой, странник опять покосился на бревенчатый домик с подпертой дверью. Он не задал вопроса, который вертелся на языке; полезней было пересчитать бленаров, околачивавшихся вокруг. Не меньше двадцати, решил Блейд, подавив тоскливый вздох. И сенаров сотни полторы... Слишком много, чтобы ввязываться в открытый бой! Но если ночью он сможет покинуть хижину, шансов на побег станет куда больше. Ночь и темнота - верные союзники...

Стражи снова провели его вдоль землянок стойбища к темнице, где пленника поджидала корзинка с опостылевшей рыбой. Дверь поставили на место, подперли колом, и остаток этого дня, прошел в таком же томительном бездельи, как и шесть предыдущих. Стемнело; через щели меж досок теперь проникали только отблески гаснущих костров. Блейд со злостью пнул парашу, улегся на колючую подстилку и скоро погрузился в сон.

ГЛАВА 8

Ему чудилось, что где-то раздаются человеческие крики, топот и звон металла. Блейд беспокойно заворочался на подстилке; он пребывал в том неопределенном состоянии между сном и явью, когда звуки и запахи внешнего мира кажутся порождением ночных грез. Потом ноздри странника защекотал дым, он чихнул и проснулся.