Погоня

— Святой человек, — повторила она, но на сей раз без прежнего восторга.

Мы вернулись к прерванному ужину.

— За дохлую курятину три стохи! — ворчал Хромой. — А прикиньте, пацаны, какие бобы можно на страусах рубить! Завести ферму...

— Да они помрут от холода, — возразил Теща.

— Ниче не помрут! Они в нашем климате как родные. Им только место нужно, чтоб бегать. А тут места полно.

— Где это здесь? — нахмурился отец Климент.

— Ну, тут, у тебя. Давай страусов здесь разведем, ловэ на них поднимем, а че от прибыли останется, на ремонт пустим...

— Сдурел? — вскинулся отец Климент. — Это храм Божий, а тут будут страусы бегать?!

— Страусы, между прочим, тоже твари Божии.

Отец Климент не стал углубляться в спор о происхождении видов.

— Куда едете? — сменил он тему. — Домой или из дома?

— В Москву, на стрелку, — ответил Теща с набитым ртом. — К жуликам.

— Ходжа банковать будет, — коротко прибавил Бык. — Не знаю, как решит...

— Серьезный, значит, разговор ожидается? — покачал головой отец Климент.

Несмотря на новый для него монашеский чин, он, видимо, еще не забыл иерархию прежней жизни.

— По мелочам не пыряем, — заметил Хромой с важностью.

— Я завтра в монастыре буду, помолюсь за вас, — пообещал отец Климент.

— Я тоже перед стрелой зарулю в какую-нибудь церковь, свечку поставлю, — сказал Хромой.

— А я перед стрелками свечки не ставлю, — заметил Бык.

— Зря, — отозвался Теща, жуя, — помогает. Еще знаешь, что помогает? Тачки освятить. Водой побрызгать, веником на них помахать, всякое такое.

— Каким еще веником? — заинтересовался Хромой.

— Каким, каким! Священным.

— А мне как-то стыдно Бога за всякую херню просить, — признался Бык.

— Надо просить, — наставительно заметил отец Климент. — Иначе гордыня получается.

— Тогда ты проси, — решил Бык. — Одно дело ты просишь, а другое дело я. Че я ему скажу?

— Ты и сам помолись, и молебен за нас закажи, — велел Хромой отцу Клименту. — За здравие. Только обязательно имена напиши. Чтоб не убили.

— Чтоб не убили, надо тебе было в бухгалтеры идти, — хмыкнул Теща.

— Бухгалтеры тоже долго не живут, — возразил Хромой.

Отец Климент посмотрел на меня.

— А ты что молчишь? — спросил он. — Давно у причастия был?

— Давно.

— Не веришь в Бога?

Я ответил не сразу.

— В Бога верю, — сказал я. — В человека не верю.

— Не понял.

— Что истина — у Бога, я верю. А в то, что она может людей изменить, — нет.

— Здрасте! Евангелие весь мир переменило!

— Человеческая натура какой была, такой и осталась; после Христа благородства в мире не прибавилось, а зла не убавилось.

— Ерунду говоришь! — отрезал отец Климент. — В вечную жизнь тоже не веришь?

— Не особенно.

— Как на том свете будет — никому не известно, — вмешался Теща. — Надо здесь оторваться по полной программе.

— Вот черти тебе на том свете покажут полную программу, — отозвался Хромой.

— Они сперва тебе покажут.

— А мне-то за что? Я разве кому плохое делаю?

— Никому! — с сарказмом подтвердил Теша.

— Значит, тебе все равно, что с тобой после смерти будет? — допытывался у меня отец Климент. — Здесь сгниешь или на небо поднимешься? Нету у тебя страха Божьего?

— Не люблю бояться, — сказал я. — И себя не люблю, когда боюсь.

— Если люди страх потеряют, то все по беспределу пойдут, — вступил в разговор Бык.

— Бог — это правда? — спросил я.

— Конечно! — убежденно ответил отец Климент.

— Вот и служи правде. Только не за колбасу, как собака. Не за будущее вознаграждение, а потому, что это правда.

— Гордый ты, — с осуждением произнес отец Климент.

— Слышь, — перебил нашу дискуссию Теща, — а больше у нас никакой жратвы не осталось? Я бы еще рубанул трохи.

— Так не дали нам барыг ошкурить, — проворчал Хромой, с укором косясь на Быка. — Завернули...

— Каких барыг? — насторожился отец Климент.

Хромой смутился.

— Да мы там к одним барыгам заезжали, — неопределенно пояснил он. — В магазин. Ну, я хотел кой-че прикупить. А пацаны отговорили, мол, испортится, пока едем...

Но отец Климент не сводил с него подозрительных глаз.

— Выворачивай карманы! — коротко скомандовал он.

— Зачем?

— Я сказал, выворачивай карманы!

— Наезд в натуре! — воззвал Хромой к Быку. — Мы в гости приехали, а нам тут шмон устраивают!

— Выворачивай карманы! — загремел отец Климент.

— Пойти погулять, что ли? — пробормотал Бык, будто размышляя вслух.

Поняв, что на его помощь рассчитывать не приходится, Хромой уступил.

— Пожалуйста, — недовольно буркнул он. — Я только в толк не возьму, че ты найти хочешь?

Он принялся выкладывать на матрас содержимое своих карманов. На свет появилась связка ключей, потом еще одна, затем мятые бумажки с номерами телефонов, сломанный плоский калькулятор и прочая ерунда. Я поочередно оглядывал присутствующих, пытаясь понять, что происходит. Отец Климент сверлил Хромого глазами.

— Все? — недоверчиво осведомился он.

— Все, — ответил Хромой. — Я ж те говорил, ничего нет.

— А документы где?

— В барсетке. Может, ты заодно и барсетку обшмонаешь?

Отец Климент еще раз оглядел груду предметов.

— Снимай пиджак! — приказал он.

— Какой пиджак?

— Снимай пиджак!

— Вот докопался! Ты че, мусор, что ли?

— Быстро!

— Не ори на меня!