Погоня

Сейчас в кресле возле окна сидел Стас Тухлый. Он пил виски, разбавленное содовой, и ждал, когда подготовят полугодовой отчет о закупках продовольствия. Из Москвы попросили поторопиться. Тут запищал мобильный, Тухлый сказал «але» и стал слушать. Звонил старший группы, которая вела наблюдение за адвокатом Радченко и девчонкой. Человек сообщил, Радченко весь день проторчал в лавке.

Час назад он завернул в бруклинскую квартиру, забрал оттуда девчонку. Теперь он подобрал в районе Юнин сквер еще одного человека, лицо которого рассмотреть не удалось. Скорее всего, это Дик. Теперь вся компания на Стейтон айленде, похоже, ребята собираются на пикник или в дальнюю поездку.

Тухлый дал отбой и рассказал новость Сэму Кроткому.

— Ерунда, — Сэм спустил ноги с письменного стола. — Куда они теперь денутся?

Вскоре снова зазвонил телефон Тухлого. Один из людей, которые сейчас вели наблюдение за Радченко, сообщил, что юрист с девчонкой выехали из города и направляются на запад. Тухлый не успел переварить эту новость, как телефон снова зазвонил. На этот раз на проводе был босс.

— Стас, ты можешь возвращаться в Москву, — сказал Дробыш. — Но есть одна просьба: сначала закончи с этим юристом и девчонкой. В срочном порядке.

— Но ты говорил, что за ними надо понаблюдать некоторое время. Что случилось?

— Все изменилось. Я понял, что следить за адвокатом — это попусту тратить время. Он действовал в одиночку. На свой страх и риск. Увидел свой шанс и вцепился в него зубами. Он рассчитывал, что скоро девчонке исполнится шестнадцать. Она унаследует состояние. А он приберет к рукам ее денежки. Тут все ясно, как божий день. Адвокат от имени девчонки инициирует в отношении меня уголовное преследование, подключит все свои связи. И заработает. Он слишком самоуверен. Короче, заканчивай все. И возвращайся.

— Я понял, — кивнул Тухлый.

— Кстати, ты стоишь или сидишь? — спросил Дробыш, голос звучал весело и бодро. — Если стоишь, то лучше сядь. Полицейские нашли Инну.

— Это как же понимать?

— Моя падчерица жива, — ответил Дробыш. — Я сам не мог поверить.

Заволновавшись, Тухлый поднялся с кресла.

— Но я своими глазами видел, как тогда на реке… Я видел, как она ушла под лед.

— Стас, ни ты, ни я просто не могли этого видеть, — ответил босс. — Было темно. Шел снег с дождем. Ветер гнул старые сосны, словно веточки. Горел этот дом, светили фары автомобиля. Мы увидели, как она добралась по льду до середины реки. И пропала из вида. Остальные картинки дорисовало наше воображение. Такие дела, дружище… Если бы меня еще вчера спросили: ты это видел? Я бы ответил: видел. Все произошло на моих глазах. Но это не так. Не совсем так.

— Где она пропадала все это время?

— Я точно знаю, что эта телефонная линия защищена от прослушки, но… На самом деле полной защиты еще никто еще не придумал. Мы обо всем поговорим в Москве. Жду тебя.

Тухлый положил телефон в карман и еще некоторое время стоял у окна, разглядывая огоньки высотных домов.

* * *

Свернув с хайвея, въехали в какой-то поселок или городок, остановились на заднем дворе пивной «Белый череп». Машин на стоянке почти не было, зато полно было мотоциклов. Инна выбралась из машины и стала разглядывать мотоциклы. Из пивной доносилась музыка и шум человеческих голосов.

Здесь не было асфальта, зато земля была плотная, утрамбованная сотнями ног, покрышками машин и мотоциклов. И в эту землю были втоптаны многие тысячи и тысячи мелких бутылочных осколков. Инна подумала, что, наверное, земли здесь было меньше, чем этих стеклышек. В свете горящих окон пивной и неоновой вывески, укрепленной на высоком столбе, земля под ногами блестела и сверкала зелено-синем огнем, словно звездное небо в августе.

Радченко вернулся и сказал, что дозвонился, куда хотел. И плохих новостей, слава богу, нет. Жена и ребенок в порядке. Они проехали дальше по улице, остановились возле мотеля, длинного двухэтажного здания с двускатной крышей.

Дик зашел в службу регистрации, на вымышленное имя снял два номера до завтрашнего утра и заплатил наличными. Радченко и Инне досталась комната на втором этаже в самом конце коридора. Поставив сумку возле порога, Радченко взял одну подушку с кровати, рухнул на диван, отвернувшись, тут же заснул.

Инна легла в кровать. Она выключила лампу на тумбочке, какое-то время лежала в темноте. На окно, выходившее на общий балкон, легла человеческая тень. Инна села на кровати. Потом снова легла, но тревога не проходила. Какое-то время она старалась заснуть, но не могла, гудел кондиционер, через тонкую стену было слышно, как в соседнем номере о чем-то спорили мужчина и женщина. Инна надела джинсы и вышла на общий балкон. Неподалеку у перил стоял Дик, он курил и глядел в темное высокое небо.

— Не спится? — спросил он.

— Да, это у меня началось еще давно. Трудно засыпаю. И просыпаюсь от любого шороха. Дима так и не сказал: куда же мы едем?

— В Детройт, — ответил Дик. — Мы с братом родились там, выросли. Потом наша семья переехала в Пенсильванию. Отец получил должность инженера на угольной шахте. Вы с Радченко поживете в доме…

— Останавливаться у тебя опасно.