Она оставалась стоять спиной ко мне, поскольку мы оба замерли, просто спокойно дыша. Я не произнес ни звука, боясь спугнуть ее. Я уже рассказал ей о моих намерениях, и надеялся, что этого было достаточно.
И когда она подошла к двери, открыла ее и вышла, не оглядываясь, мне показалось, что она забрала часть меня с собой. Я сник от разочарования, слушая удаляющийся стук ее каблуков.
Глава 13
Кинсли
Я никогда в жизни не была так возбуждена и зла, так расстроена и растеряна, все смешалось в одну чертову кучу. Я чувствовала, что моя проклятая голова идет кругом.
— Ты, — сказала я, хлопнув рукой по поверхности стойки, которая отделяла меня и Лекса. – Ты— дьявол.
— Я? — и глазом не моргнув, прикинулся он невинным, прижав ладонь к груди, как будто обиделся.
— Да, ты, умник, — я, прищурившись, смотрела на него, надеясь, что он понял намек. — Ты все знал, во что я ввязываюсь, приехав сюда сегодня. И ты узнал о списке поручений, которые у меня были. Как, я еще не уверена, но я это выясню. Не предупредить меня, было просто жестоко.
Он пожал плечами и улыбнулся.
— Ну, вы двое провели почти два часа, поглощенные этой жестокой средой. — Он выгнул брови в изумлении, и я крепче сжала край стойки. — Значит, это было не так уж плохо.
— Отдай мне документы, Лекс, — сказал я сквозь стиснутые зубы. Теперь я поняла, что Эштон имел в виду, говоря, что обо всем позаботились. Оказывается, мой приятель Лекс не забирал вещи из химчистки, вместо этого он выполнял мои гребаные поручения. Он был замешан в этом с самого начала.
Я протянула руку, и он положил файлы на мою ладонь, пытаясь неудачно сдержать улыбку.
— Ты змей, — сказала я, прежде чем повернуться на каблуках и промаршировать к лифту.
Я проигнорировала низкий смешок Лекса, ожидая с раздражением прибытия лифта. Ощущение дежавю захлестнуло меня, и я подумала, насколько я была глупа, попавшись на удочку, которую Лекс и Эштон, так умело закинули.
Чертовы мужчины и их потребность все контролировать.
Спустя два дня после того, как я покинула офис Эштона, я все еще ощущала последствия его близости. Место на шее, которое он поцеловал, ныло еще больше. Почему он так удивительно пах, и почему, черт возьми, я чувствую это раздражающее влечение к нему?
Было субботнее утро, ну хорошо, скорее полдень, и я все еще оставалась в своей проклятой пижаме. В течение недели мне нужно было разъезжать по разным местам, был повод покинуть мою крошечную однокомнатную квартиру. Но на выходных я становилась отшельником. Мне казалось безопаснее, оставаться спрятанной в своем.
Нет, моя квартира не была пределом мечтаний. Все что здесь имелось, это либо осталось, когда я переехала сюда, либо что-то незначительное, что я добавила за эти недели. Но она постепенно стала моим собственным домом, когда я расставила всякие мелочи тут и там, что Джейс никогда не позволял. Его особняк в Майами был оформлен, чтобы произвести определенное впечатление, вместо того, чтобы быть нашим общим домом. Он никогда не позволял мне выбрать понравившуюся картину или цвет постельного белья. Я никогда не оставляла пару носков, лежащими в центре комнаты из-за того, у что мне было лень бросить их в корзину. Я даже не думала о таких вещах, потому что Джейс разъяснил правила нашей жизни очень доходчиво. Поэтому сейчас, я была полной противоположностью себе той. Я бросила одежду на полу просто потому, что могу. Я оставила грязную чашку из-под кофе в раковине и фантики на столешнице, потому что это заставляло меня почувствовать, что я наконец-то обрела контроль. Я оставляла незаправленной постель в течение нескольких дней, и это вызывало у меня самую большую улыбку. Меня не волновало, что я становлюсь неряхой. Это был мой способ выражения протеста.
Возвратившись с работы, я сняла свои туфли и, не задумываясь, оставила их в центре комнаты.
Я до сих пор не отыскала идеальной картины или подходящее по цвету постельное белье, но это было главным образом потому, что я вряд ли могла себе позволить прежний образ жизни. Однако все это придет со временем. Сейчас я просто радовалась свободе.
Я ничего не потеряла: ни деньги, ни модные вещи, потому что все это принадлежало ему, не мне, и он стремился показать это при каждом удобном случае. Он часто говорил мне, что я ничто без него.
И это являлось главными причинами, по которым я не могла поддаться соблазну рассмотреть притяжение между мной и Эштоном, я не могла рисковать, повторяя свое прошлое. И я должна держать себя в стороне от любой привязанности. Потому что, когда ты сближаешься с кем то, страхи и секреты, которые ты скрываешь, находят способ всплыть наружу. Я не могла допустить, чтобы кто-либо узнал, кто я или откуда появилась.
Мне пришлось спрятать Кинсли навсегда.