Погоня за фейри (ЛП)

— Потому что и я читала те пророчества. И теперь ты у меня в клетке. Если «победить» означает «поймать», то Фейвальд уже завоеван, и вы все будете изгнаны в это место. Но это означало иное, да? Чтобы «победить» меня, тебе нужно не просто поймать меня. Тебе нужно убить меня.

Хуланна осторожно вдохнула, словно не ожидала, что я пойму это. Странно, что Скуврель молчал. Он не охнул, не застыл, словно всегда знал это. Он потянул за нить, и я дернулась от боли.

— И чего ты ожидала? — спросила я едко. — Думала, что я предложу себя как козу на заклание?

Хуланна не ждала ни секунды.

— Да, — сказала она. — Это я и ожидала. Потому что или так, или видеть, как угасают жизни всех смертных. Все, кого ты знаешь, умрут. Все, кого ты любишь, кроме меня. Все дети с большими глазами, старушки с дрожащими руками. Ты сделаешь это, Элли Хантер? Ты поступишь так эгоистично, что спасешь свою жизнь ценой их жизней?

— Они не были бы в опасности, если бы не ты! — прорычала я.

— Но они в опасности, — Хуланна самодовольно улыбалась. — И не важно, что ты посадила меня в клетку. Мои планы продуманы. Они могут исполняться без меня. Я могу сидеть тут, на этом олене, и ждать. И ты со временем придешь ко мне и будешь умолять меня выйти из клетки и забрать твою жизнь, — ее слова стали медленными и размеренными. — Потому что ты — Охотница. Ты всегда такой была. Твоя роль — защищать нашу деревню, и ты не можешь бросить это. Ты не можешь быть без веры. Верность в твоих костях, проникла с обучением в твое сердце. Бескорыстие выжжено на твоем разуме. Я знаю тебя, Элли. Я знаю тебя до мозга костей. Ты сделаешь это. Ты такая. Мне нужно только ждать.

Я резко села, поняв, что Скуврель закончил зашивать мою спину мгновения назад. Я пошатнулась, одежда осталась разорванной на спине, края хлопали от ветра и моих движений. Я направилась к открытой двери. Плевать, что было темно. Мне нужно было уйти подальше от нее. Мне нужно было уйти. Сейчас.

Смех Хуланны преследовал меня.

— Ты знаешь, что это правда, Элли. Я знаю, какая ты.

Я вышла в темную затхлую комнату, дыхание вырывалось с шумом.

Волны паники унялись не сразу, потом удалось успокоить дыхание. Глубоко дышать затхлым воздухом. Тусклый свет заполнил комнату, тихие шаги прозвучали за мной. Это была спальня с одинокой кроватью и большим шкафом, с пустым камином. Плотные расшитые шторы закрывали окно, на ткани цвета шелковицы были вышиты улыбающиеся фейри, рвущие лисиц пополам. Большое овальное зеркало было в позолоченной раме из улыбающихся лиц без глаз.

Боль обожгла мою спину, я тихо плакала.

Скуврель прошептал за мной:

— Возможность, что она права?

— Пять, — выдохнула я.

Я ощущала его трепет в воздухе за собой.

— Ты не понимал этого? — спросила я. — Разве не потому ты был таким тихим?

— В мои планы не входит твоя смерть ради Двора Смертных, Элли Хантер, — прошептал он, и мое настоящее имя звучало странно на его губах, я даже повернулась посмотреть на него. В его мрачном взгляде не было ни одной веселой искры. И только от этого я ощущала кислоту на языке. Я сглотнула.

— Тогда ради кого мне умирать, по-твоему? — резко спросила я.

— Ради фейри, конечно, — сказал он. — Но кто выберет умирать ради нас?

Глава шестая

Я порылась в шкафу и нашла подходящую по размеру рубашку с кружевами вокруг воротника, камзол лилового цвета с черными полосками на груди. Он застегивался серебряными пряжками в форме черепов птицы на одной стороне дублета. Рукава камзола длиной по бедра были украшены скелетами ящериц, вышитых серебром, но ящерицы казались крылатыми. Каждая кусала хвост следующей. Фейри обходились с вещами как со всем остальным — они делали вещи роскошными, но с ноткой жестокости.

— Правда или ложь, — спросил Скуврель с порога, стоя спиной ко мне, чтобы я могла надеть рубашку и камзол поверх ноющих стежков, которые он зашил на мне. — Ты, наконец, понимаешь глубины моей порочности.

Я дала словам повиснуть в воздухе. Я знала это? Он мог быть хуже, чем я думала.

Я боролась с камзолом. Я не могла повернуть руки, не тревожа новые швы. Они болели, но не так сильно, как я ожидала.

Он резко повернулся.

— Позволь помочь с этим.

Его ладони были удивительно легкими и грациозными, он забрал у меня камзол и помог надеть на мои ноющие плечи. Его глаза с тяжелыми веками ничего не выдавали.

Стрела не пронзила его сердце, когда я выстрелила в него. Она попала в его руку. Каждый раз, когда я чувствовала, что должна была принять, каким черным было его сердце, эта мысль всплывала в голове. Лук знал то, чего не знала я?

Я сглотнула.

Мне нужно было принять решение. Я могла перестать доверять ему и потерять его общество, помощь и мудрость.

Или выбрать стрелу и доверие ему. Хоть он говорил, что однажды погубит меня.

Я глубоко вдохнула. Мне нужно было довериться интуиции.

— Ложь, — сказала я, закрепляя последний череп птицы на камзоле. — Стрела не убила тебя. А она пронзила бы злое сердце.