Погоня за «ястребиным глазом». Судьба генерала Мажорова

Мажорова это откровенно разозлило. Ну, надо же придумать такое! Для него, как специалиста, все было предельно ясно, но он понимал: докладывать придется либо Устинову, либо кому-то из его заместителей, которые не столь глубоко просвещены в вопросах радиолокации. Значит, доказательства должны быть железобетонные и понятные каждому. Однако на вооружении Мажорова был лишь его дипломат — приемник. Как тут. докажешь?

И тут судьба вновь протянула ему руку помощи. В Афганистан, немного позже их группы, прилетели начальник Главного разведывательного управления генерал армии Петр Ивашутин и начальник радиоразведки ГРУ генерал-лейтенант Петр Шмырев. Обоих Мажоров знал достаточно хорошо: Шмырева еще с военной поры, а с Ивашутиным не раз встречался на различных совещаниях в ВПК.

Вечером, встретив обоих в резиденции, он рассказал о задании, которое ему поручил министр обороны, а так же о данных авиационной разведки.

Ивашутин предложил провести дополнительную разведку с борта специально оборудованного самолета Ил-20. Он находился на аэродроме в Алма-Ате. Организовать эту работу начальник ГРУ поручил генералу Шмыреву.

Через день самолет стартовал из Алма-Аты. Он имел задание пролететь над территорией Афганистана с севера на юг, при этом вести прослушивание эфира в указанных диапазонах и засекать обнаруженные источники излучения. Так и было сделано. В районе Кандагара он лег на обратный курс и совершил посадку в Кабуле.

На аэродром выехали генералы Мажоров и Брусницын. Шмырев задерживался и должен был подъехать позже.

Ил-20 зашел на посадку, сел, не выключая двигателей, остановился на рулежной дорожке. Генералы подъехали к самолету, но напрасно ждали, что их пригласят на борт. На них смотрели из иллюминаторов, но двери не открывали. Мажоров и его спутник махали руками, что-то показывали жестами, но бесполезно.

Так продолжалось, пока не подъехал генерал Шмырев. Двигатели заглушили и спустили трап. Их встретил небольшого роста полковник. На вопрос, почему не пустили на борт, он улыбнулся, и сказал: «Мы вас не знаем, страна чужая, вдруг ловушка». Что ж, все правильно.

В самолете поговорили с операторами, просмотрели результаты наблюдений. Разумеется, не было никаких десятков пакистанских РЛС. Правда, они отмечали РЛС двадцатисантиметрового диапазона в глубине Афганистана, и даже под Кабулом. Но все сошлись во мнении, что это ложные пеленгаторы. Генералы поблагодарили операторов-разведчиков, сфотографировались с ними на память, и самолет улетел в Алма-Ату.

Вечером Мажоров и Шмырев доложили о результатах работы начальнику ГРУ Ивашутину.

Чтобы окончательно подкрепить доказательства, решили провести разведку со спутника. Через сутки была получена исчерпывающая информация с указанием координат пакистанских РЛС.

Теперь Мажорову предстояло обобщить результаты проверок и сделать окончательный вывод. На карте, с учетом точек стояния РЛС, он построил профили трасс, и сразу стало понятно: с территории Пакистана наши самолеты, заходящие на посадку в Кабуле, можно было видеть только на высотах в 10 000 метров. Таким образом было доказано, что развединформация, которую получают американцы, получена без помощи РЛС Пакистана. А министра обороны маршала Устинова просто вводят в заблуждение. Возможно, на аэродроме в Кабуле работал «крот», который и выдавал врагу разведданные, или разведка США получала их от наблюдателей, засевших в посольстве. Впрочем, выяснить это предстояло уже другим людям, иным службам. Генерал Мажоров свое дело сделал.

«УВОЛИТЬ ИЗ АРМИИ…»

Главнокомандующий ВВС маршал авиации Павел Кутахов был вне себя от ярости. Он лично приехал в «сто восьмой» НИИ, чтобы убедить этих строптивых разработчиков аппаратуры помех в своей правоте. Однако душевного разговора не получилось. Конструкторы упирались.

— Неужели это так трудно понять, — едва сдерживаясь, увещевал Кутахов. — В новом самолете должна быть новая система радиоэлектронной защиты.

— Да где ж ее взять новую на каждый самолет? — возражал главный инженер института полковник Александр Зиничев. — На это не хватит сил не только у нашего НИИ, но и у всего министерства. Есть базовые конструкции, унифицированные блоки аппаратуры, в конце концов литерные станции… Но большего мы не вытянем, товарищ маршал.

— Не вытянем, — скривился Кутахов. — Работать надо, а не ныть.

— Вот мы и работаем…

Маршал тяжело поднялся из-за стола. Лицо его было пунцовым.

— Этих полковников, — Кутахов указал пальцем на Зиничева и его подчиненного, который также присутствовал при беседе, — уволить в запас.

Генерал, который сопровождал Главкома, взял под козырек: «Есть уволить, товарищ маршал».