Погоня за химерой

Покинув кафе, Лорэй подошла к ближайшему общественному терминалу и вызвала карту магазинов лайнера. После тщательного изучения описаний бутиков, лавочек и магазинов, она удовлетворённо кивнула и неожиданно обратилась к клону:

- Милый, сделаешь небольшой подарок для меня?

- Конечно! - Чимбик искренне обрадовался возможности сделать для Эйнджелы хоть что-то приятное, и одновременно сожалел, что не додумался до подарка самостоятельно.

- Тогда пойдём со мной, выберем подходящий, - улыбнулась ему девушка, привычным уже движением взяла клона под руку и увлекла за собой.

Целью их короткого путешествия был не магазин одежды, и даже не лавка с ювелирными украшениями, как подумал сперва Чимбик. Эйнджела привела его в магазин, полный всевозможных музыкальных инструментов. Глядя на некоторые из них, сложно было даже вообразить, как именно из этого предмета извлекается звук, однако Лорэй ориентировалась во всём многообразии достаточно уверенно. Внимание она уделяла в основном струнным инструментам и вскоре остановила выбор на иридонском завеле. Благородные очертания деревянного корпуса с двумя грифами и двадцатью восемью струнами, узор, сходный с теми, что наносят на свою кожу забраки, - инструмент притягивал взгляд, даже не издавая ни единого звука.

Пальцы Эйнджелы легонько коснулись струн нижнего ряда. Тихие печальные звуки наполняли корпус, выполненный из дерева зинда, заставляя тот резонировать и предавать звучанию новые оттенки.

- Этот, - девушка подняла взгляд на Чимбика, ожидая его решения по поводу покупки.

Клон кивнул и, с трудом оторвав взгляд от инструмента, жестом подозвал продавца.

- Вы будете на нём играть, мэм? - это, пожалуй, был один из самых глупых вопросов, заданных Чимбиком за всю его сознательную жизнь, но и удержаться от него он не смог.

- Нет, я его сломаю и разведу посреди каюты уютный костерок, - фыркнула в ответ Лорэй. - Конечно, я буду на нём играть.

Чимбик кивнул, бесстрастно глядя на инструмент, но в душе он уже сгорал от любопытства, нетерпения и совершенно детского ожидания чуда.

- А где Вы научились играть на этом инструменте, мэм? - вслух спросил он, стараясь замаскировать свои истинные чувства за маской вежливого любопытства.

Судя по широкой и весёлой улыбке Лорэй, с эмпатами такой номер не проходил.

- В некоторых семьях детей обучают не только правильно вести себя за столом, но и многим другим бесполезным навыкам, милый.

Когда они вернулись в свою каюту, Эйнджела сняла туфли и устроилась на диване, умастив нижний гриф завели на согнутой ноге. Холёные тонкие пальцы, не знавшие тяжёлой работы, проворно пробежались по струнам, коснулись ладов и потянулись к колкам.

- У забраков есть легенда, - не прекращая настройки поведала устроившемуся рядом клону Лорэй, - что объятые горем души их сородичей иногда селятся в деревьях зинда. Умелый мастер чувствует такое дерево и превращает его в завель, через который мятежная душа может поведать свою печальную историю. Нужно только уметь слушать...

Голос Эйнджелы приобрёл особую глубину, завлекая доверчивого слушателя за собой, в иллюзорный мир преданий, сказок и легенд. Это снова был обман, но обман желанный, обман того сорта, что называют волшебной сказкой.

Завель наконец-то зазвучал стройно, и пальцы Лорэй начали прихотливый путь по многочисленным струнам, то ударяя их, то щипая, то едва касаясь. И тут Эйнджела запела, и клон понял, что её голос создан не для грубой приземлённой речи, а для того, чтобы петь, завораживая и заставляя забыть обо всех проблемах и заботах, бедах и несчастьях. А потом бесхитростная, но близкая каждому история увлекла его за собой и Чимбик окончательно отбросил все посторонние мысли, позволяя затянуть себя в несуществующий мир.

Первая песня, как позже узнал Чимбик, была забракской и повествовала о молодом охотнике, шедшем по следу зверя. С каждым куплетом несчастный преодолевал множество препятствий, включая сомнения в своих силах, но в конечном итоге юноша шагнул за собственные пределы и достиг цели.

- Это очень старая песня, - негромко сообщила Эйнджела, когда последние аккорды утихли. - Она рассказывает о забракском ритуале посвящения мальчика в мужчины и, одновременно, отражает дух этого народа, упорно идущего за своей целью.

- Красивая... - заворожено произнёс сержант и неожиданно добавил:

- Как Вы. Ой, простите, мэм...

Эйнджела тихо рассмеялась и заглянула в глаза сидящему рядом Чимбику:

- Не нужно извиняться, когда говоришь кому-то что-то приятное, милый.

Клон потупился, чувствуя, как на лице впервые с момента его знакомства с сёстрами расползается искренняя, счастливая улыбка. Сейчас ему больше не хотелось вспоминать прошлые обиды и думать о будущих трудностях. Это был редкий момент наслаждения настоящим, пусть ненадолго, но лишённом тревог и опасностей.

- С твоим аппетитом тебе стоит заказать ужин в номер, - взгляд Лорэй был непривычно тёплым и ласковым. - Ночь будет длинной...