Погоня за химерой (СИ)

Услышав эти слова, клон зыркнул на Лорэй, а потом вновь уставился на лейтенанта. И даже в шаттле он смотрел только на него, так что когда клона наконец передали отряду госсамских коммандос, в чьей юрисдикции была планета, и те увели его прочь, лейтенант невольно перевёл дух, чувствуя себя так, словно всю дорогу просидел в одной клетке с дикой нексу.

— Пойдёмте, мисс, — позвал он забившуюся в угол Эйнджелу. — Вас разместят на офицерской гауптвахте. Простите, но пока Вы под следствием, свободное перемещение запрещено. Ваши вещи доставят чуть позже. Есть какие-то отдельные пожелания?

Ответом ему был полный мольбы взгляд и тихий шёпот:

— Не оставляйте меня одну… Я боюсь, что он снова за мной придёт…

Поняв, как нелепо и неубедительно это должно было прозвучать, она постаралась добавить уже спокойней:

— Может, я вспомню что-то ещё, что поможет найти Ри. Если вы подскажете, что может вам помочь.

Последние слова прозвучали вполне разумно, но взгляд так и остался затравленным и умоляющим.

— Мисс, ну не могу же я жить с Вами в одной камере? — успокаивающе улыбнулся Грэм, ловя себя на мысли, что ему искренне хочется защитить эту девушку, вытащить из той ямы, в которую она угодила по собственному невезению. И тут же холодный голос рассудка ехидно посоветовал лейтенанту не вестись на смазливую мордашку, а включить мозги и подумать о том, что все эти испуганные взгляды и попытки воззвать к жалости — представление для дураков.

— Вы будете под надёжной охраной, — уже холоднее сказал он. — Госсамские коммандос, несмотря на свой скромный рост, одни из лучших солдат сепаратистов, мисс. С ними Вам нечего бояться. Лучше успокойтесь, отдохните и подумайте, что Вы можете ещё вспомнить, чтобы помочь нам найти Вашу сестру.

Эта новость почему-то не сделала Лорэй счастливей. Она посмотрела в ту сторону, куда увели клона, и неуверенно уточнила:

— А он будет в том же здании, что и я?

— Нет, мисс, — лейтенант вздохнул и протянул руку, предлагая девушке помочь выйти из шаттла. — Его поместят в тюремном блоке в здании контрразведки, мисс, так что не переживайте: между Вами и ним будет большое расстояние, вдобавок нашпигованное боевыми дроидами и солдатами.

— А я буду в какой-то другой тюрьме? С другими заключёнными?

Похоже, мысль остаться наедине с какими-то зеками пугала Эйнджелу не меньше, чем перспектива остаться одной. Всегда так с этими женщинами — они сами не знают, чего хотят.

— Нет, мэм, — терпеливо принялся объяснять лейтенант. — Вы будете жить в камере офицерской гауптвахты в комендатуре. Представьте себе однокомнатный гостиничный номер с раздельным санузлом. Только нет свободного выхода, и у терминала ГолоНет отсутствует функция комлинка — подключены только развлекательные и новостные каналы.

Эти слова наконец-то успокоили Лорэй и она чуть ослабила судорожную хватку на его руке.

— И я смогу в любой момент с вами связаться? Если что-то вспомню?

— Да, мисс, Вам достаточно будет вызвать охрану, и они тут же свяжутся со мной. В любое время суток.

— Обещаете? — тихо спросила Эйнджела, глядя ему в глаза.

Было что-то странное, и в то же время притягательное в том, каким безграничным доверием за ничтожное время проникается к тебе спасённое существо. За мгновение ты из чужака превращаешься в центр, пусть и временный, чьего-то мира, в единственную опору, за которую готовы цепляться с детской наивной верой в её несокрушимость.

— Обещаю, мисс, — кивнул Грэм, зная, что теперь точно будет навещать Лорэй, пользуясь любым благовидным предлогом.

12

Фелуция. Тюремный уровень здания Управления Контрразведки

Чимбик лежал на спине, мрачно глядя в потолок и размышляя о собственной глупости. Времени у него для этого было много: после первого же допроса от него отстали, убедившись в полной тщетности своих попыток вытянуть из сержанта хоть слово. К удивлению клона, его ни разу даже не ударили. Вежливый молодой лейтенант Нэйв, тот самый, что командовал группой захвата, задал лишь несколько вопросов — имя, звание, номер, часть, в которой служит Чимбик, — и, удостоверившись в нежелании задержанного сотрудничать, приказал увести его в камеру. И вот уже второй день сержант жил по тюремному распорядку: вставал по побудке, застилал койку, умывался, затем, гремя бачками, объявлялся дневальный и просовывал в окошко миску с острой похлёбкой, совершенно не похожей на ту безвкусную, тщательно сбалансированную по жирам, белкам и углеводам пищу, что ели клоны на Камино. Сержант безропотно съедал варево, мыл миску, ставил на полочку перед окошком, ложился на койку и принимался старательно разбираться в том, что происходит внутри него, и почему ему было так неожиданно больно и обидно от предательства Эйнджелы.