Погоня за хвостом

– Знаешь, когда он объявился здесь, живой и невредимый, через столько лет… я даже не знала, как реагировать. Тем более, когда он был постарше, особенно меня не жаловал, думаю, ревновал из-за мальчишек, – она грустно покачала головой. – Но Андрей стал другим человеком. Всегда вежливый, с удовольствием беседует со мной, старухой, и даже разглядывает мою мазню. Я часто озеро рисую, или лес, меня это успокаивает, и Андрей говорит, что ему мои картины нравятся, одну даже себе забрал. И на отца он совсем не похож, в нем чувствуется большой ум и независимость от чужого мнения.

Не придумав, чего бы еще такого спросить, я откланялась. Встреча оставила у меня двоякое чувство, а главное, не дала новой информации, лишь углубила старую. И что мне с этим делать? У всех свои версии, где же истина? Понятное дело, одинокая тетка безмерно рада воскресшему племяшке и для нее он мягкий и пушистый, картины вон разглядывает, молодец какой. Но еще Вишневский зачем-то папину секретаршу очаровывал, вряд ли он ей дома у себя теткины картины показывал.

Собрались же деятели, один лучше другого, и у каждого какой-то злобный план зреет, а мне разгадывай. Зачем я суюсь, спрашивается? Потому что мне больше всех надо, вот зачем.

Глава 7

Выйдя к озеру, я позвонила Ромке.

– Кого-то еще убили? – встревоженно поинтересовался друг, забыв поздороваться.

– Нет, но день еще только начался, – в тон ему ответила я.

– Как тетка?

– Забубнила меня до смерти, но ничего толкового сообщить не смогла. Ненавижу такие вот беседы, – пожаловалась я. – То ли дело, приковать наручниками к движущейся машине, – мечтательно закатив глаза, я припомнила былые времена. Пожалуй, в следующий раз так и сделаю, когда буду допрашивать жертву помоложе.

– Ты ужасный человек, – засмеялся Ромка.

– Спасибо за комплимент, но ты забыл упомянуть про неземную красоту и сверхъестественный ум.

– И куда сверхъестественный ум понесет неземную красоту сейчас?

– Укреплять родственные связи.

– Устроишь допрос отцу? – веселье из голоса друга исчезло моментально.

– Побеседую на правах любимой дочери, и только. У тебя есть для меня новости?

– Пока нет. Возможно, к вечеру будут.

– До встречи, любовь моя, – пропела я и отключилась.

Беседа с отцом была против правил, которые я сама для себя придумала, но, в конце концов, для чего существуют правила? К тому же, всегда есть вероятность, что родитель изменит принципам и выдаст хоть что-то интересное… М-да уж, даже звучит бредово, чтоб мой папуля, и что-нибудь сказал?

Но я все равно поехала в сторону города и оказалась у знакомого офисного здания. И уже через пять минут уверенно шагала по знакомому коридору. Приемная пустовала, отчего-то это выглядело тоскливо и непривычно.

К отцу я ворвалась без стука и предупреждения, и застала привычную картину: он сидел за столом и перебирал какие-то бумаги. Почти уверена, что это его хобби, ни разу не видела, чтобы он чем-то еще в офисе занимался. Но на него столько людей работает, что он вполне может сидеть и бумажки перекладывать хоть круглосуточно.

На мое появление отец отреагировал усталой улыбкой.

– Привет, пап, – подойдя ближе, я поцеловала его в щеку и уселась напротив. – Ты чего такой хмурый? Случилось что-то? Неужели опять пришлось подвинуть сроки? – сейчас отец строил новый жилой район, и там все время что-то не так идет, насколько я слышала.

Отец махнул рукой и покачал головой.

– Я слышала про Валю, папа, – вздохнула я.

– Что за Валя?

Да как же ее звали, черт возьми?

– Секретарша твоя. Тебе уже звонили из полиции?

– Конечно, разговаривал с полковником еще вчера. Давид Алексеевич обещал взять дело под свой контроль и ежедневно отчитываться. Это все… не вовремя.

– Это точно. Ты знаешь Александра Ильича Токарева?

– А должен?

Некоторое время мы смотрели друг на друга. На лице отца – равнодушие и усталость, никаких признаков понимания, о ком я говорю. Но взгляд суровый, цепкий. Возможно, стоит сделать шаг навстречу и рассказать, кто такой Токарев (хотя отец и так это знает, я уверена). Допустим, я расскажу… и ничего не получу в ответ.

Пока я думала, как поступить, отец тяжело вздохнул:

– Что ты от меня пытаешься добиться, Сентябрина? В курсе ли я, каких дров ты наломала с дружком в прошлом году? Разумеется. И, как видишь, пока я терплю. Пока. Но ты должна понимать, что терпение мое не вечно.

К такому жизнь меня не готовила, несколько минут ушло, чтобы собраться.

– А ты знаешь, что я делала зимой?

Отец не ответил, да и без того было ясно – знает.

– А о результатах моих поисков тебе известно?

– Мне известно о результатах моих поисков.

– Значит, ты в курсе, что Вишневский связан с Токаревым. И что он… что, по-твоему, он в Европе делал, откуда у него столько денег? И вот что меня беспокоит больше: у него много денег, за ним стоит много опасных людей. Если бы Андрей вернулся сюда нищим и стал что-то у нас клянчить, я бы поняла причину его возвращения, но сейчас… как думаешь, зачем он здесь, почему так в нас вцепился? Я вижу одну причину, папа. И это месть.

Отец промолчал, глядя мне в глаза. И как всегда я не могла понять, о чем он думает.